Несмотря на завершение общего «единого периода нерабочих дней», в Москве и ряде других регионов сохраняются «временные ограничения функционирования предприятий общественного питания, сферы услуг, торговли, культуры, образования и спорта». Некоторые такие предприятия, вопреки требованиям закона, продолжают работу. Корреспондент газеты ВЗГЛЯД нашел «нелегалов» и поговорил с ними.
Значительная часть малого и среднего бизнеса столицы по-прежнему находится в анабиозе. В наиболее трудном положении – предприятия, которые предполагают непосредственный физический контакт с клиентом. И это прежде всего, по понятным причинам, общественное питание и сфера услуг. Для них по-прежнему введен режим самого строгого карантина. Мэр Москвы Сергей Собянин , что кафе и рестораны в столице откроют «только в самую последнюю очередь».
По оценке Федерации рестораторов и отельеров, из-за коронавируса в Москве и области перестали работать почти 15 тысяч ресторанов, кафе, столовых и баров. Выручка заведений рухнула на 90%. «У нас порядка 400 тысяч человек только в Москве работает в общепите, около 300 тысяч – в сфере культуры, красоты и креативной индустрии, 200 тысяч – в фитнес-центрах и спортивных организациях, еще 600 тысяч – в гостинцах», – рассказал руководитель исполнительного комитета московского отделения «Деловой России» Евгений Базылев. Сворачивание работы одних только столичных ресторанов и фитнес-центров запустило цепную реакцию, которая затронула и регионы. Теряют заказы и бизнес многочисленные подрядчики – в диапазоне от фермеров до мебельных фабрик.
Но тяжелее всего самым маленьким. «Небольшие предприятия не имеют подушки безопасности и, по сути, живут со средств оборотного капитала. То есть если кафе или какой-нибудь спа-салон не будут работать в этом месяце, не получат деньги от клиентов, то за этот месяц они не смогут заплатить сотрудникам зарплаты, не смогут рассчитаться с кредиторами и поставщиками, с арендодателем, и в итоге вынуждены будут закрыться», – говорит экономист Глеб Белоусов, доцент РАНХиГС.
Все это – печальные последствия целиком оправданных и необходимых мер по борьбе с распространением опасной инфекции. И все же находятся люди, которые пытаются обмануть и Уголовный кодекс, и правоохранительные органы, и природу. Некоторые из бизнесменов, припертые к стенке угрозой, как они считают, полного разорения, переходят на нелегальное положение
|
|
Согласно «карантинным» поправкам в Кодекса об административных правонарушениях («Нарушение законодательства в области обеспечения санитарно-эпидемиологического благополучия населения»), максимальный штраф за такое нарушение составляет полмиллиона рублей. Если же нарушение привело к причинению вреда здоровью или смерти человека (но при этом еще не содержит признаки уголовного преступления), верхняя планка составит уже один миллион. Или административное приостановление деятельности на срок до 90 суток. Была ужесточена и уголовная ответственность. По Уголовного кодекса («Нарушение санитарно-эпидемиологических правил») предприниматель в самом худшем случае рискует отправиться в места не столь отдаленные на семь лет.
Риски велики. Помимо опасности заразиться коронавирусом самому или заразить других, можно нарваться на огромный штраф, административное приостановление деятельности или уголовное дело, которые уже гарантированно похоронят бизнес. Но некоторые коммерсанты все-таки рискуют здоровьем, деньгами и свободой. Это действительно опасная игра. Как это происходит?
Чарльз Буковски скорее мертв
Одна из скандальных историй произошла с культовым петербургским баром «Буковски». Он получил название не в честь советского диссидента Владимира Буковского, а в честь американского журналиста и литератора Чарльза Буковски, известного главным образом «грязным» стилем письма, алкоголизмом и политическим радикализмом. Бар якобы разослал постоянным клиентам и держателям клубных карт ссылку на закрытый секретный чат в Telegram. Желающим посетить заведение предлагалось три раза постучать в заднюю дверь и сказать пароль: «Буковски жив». После чего их благополучно должны были принять в «закрытом» на карантин заведении.
Была у владельцев такая задумка или ее придумали недруги, доподлинно неизвестно. Скриншоты якобы чата попали в открытый доступ, после чего администрация бара опровергла факт подпольной работы: «В Сети распространяется куча фейка. Официально заявляем, что «Буковски» не работает. Все неравнодушные могут это легко проверить, придя по адресу Моховая, 31. На ваш стук и пароли вам ответит эхо тишины». Корреспонденту газеты ВЗГЛЯД в баре также сообщили, что закрыты. «Это чья-то глупая шутка, не более того», – сказал представитель «Буковского».
|
|
Санкт-Петербург, надо сказать, вообще демонстрирует уникальные образцы непослушания. В авангарде – фитнес-клуб «Сила», который закрывали аж дважды. При этом дирекция клуба категорически отказывалась признавать вину в совершении административного правонарушения. В итоге Фрунзенский районный суд опечатал «Силу», и только тогда спортсмены-культуристы смирились. Сегодня на страничке клуба в социальной сети можно найти предложения купить абонемент со скидкой сейчас, а заниматься после карантина, а также предложения от инструкторов «помочь организовать тренировки по индивидуальной программе».
«Кто-то в Skype или Zoom пытается давать персональные тренировки. Ребята в гараже оборудовали мини-зал, но это для больше себя, а не бизнес. Напоминает качалки конца 80-х с Рембо и терминатором, ностальгия прямо», – рассказывают посетители «Силы».
Тоже в Санкт-Петербурге корреспондент газеты ВЗГЛЯД нашел хозяина магазина товаров для ремонта, сантехники и инструментов Руслана. «Сломали вы сливной бачок в туалете, или кран у вас полетел. Что вы будете делать? Жить без воды и унитаза? Можете, конечно, купить в интернете новый. Но имеет ли смысл? Нужна небольшая запчасть, прокладка, гайка. Хорошо, вы вызовете сантехника. А сантехник откуда возьмет? У меня.
Покупателей меньше не стало. Даже больше стало. Люди, кто сидит дома, ищут, чем заняться. Массово ремонт начинают. Так что постоянно звонки идут. Я сижу у себя в подвале, дверь закрыта. Мне что, запрещено у себя в подвале сидеть? На двери – номер моего телефона. Дальше объяснять не надо», – говорит Руслан.
Пока магазин Руслана избежал визитов полиции и чиновников надзорных органов. Но в судебных сводках с берегов Невы уже значатся закрытые кальянная, несколько кафе и ресторанов, клуб, ломбарды, пункт приема металлического лома и цветочный магазин.
Паб для болельщиков на дому
В сложившихся условиях относительно безопасный вариант для нелегала – перенести бизнес к себе домой. Но вариант это хлопотный, создающий массу неудобств.
Константин – совладелец маленького крафтового паба «для своих». Открылся четыре года назад на северо-западе Москвы. Бизнес начинал вместе с приятелем, потом остался один. До этого несколько лет проработал барменом в разных барах и пабах. Публика заведения – футбольные болельщики. Константин и сам из числа фанатов, болеет за ЦСКА, вместе с командой объехал всю Россию и половину Европы. Раньше также был ультраправым «бонхедом», наци-скинхедом, потом переметнулся к их оппонентам – антифашистам-анархистам, потом плюнул на всех и решил заняться коммерцией.
«Когда вся эта байда только началась, у нас была мысль как будто «закрыться», сделать вид, а на самом деле работать. Оставить наш телефон в группах в интернете и на входе, клиент приходит – делает звонок, мы смотрим в окошко, все проверяем, его пропускаем, опять закрываемся на замок, порядок», – рассказывает Константин.
«То есть идею вообще не работать не рассматривали?» – спрашиваю его.
«Нет. А что я буду делать? Но потом поговорил с участковым. Мы с ним давно знакомы, с фанатских времен, он хороший дядька. Говорит, что все равно нас накроют в этом случае. Что надо работать в формате «пиво и еда на вынос», – продолжает Константин. – Но кому это интересно? К нам же люди приходили не просто пива купить, и тем более не еду. Шли пообщаться, посидеть отдохнуть, подумать. Отдохнуть от работы, от дома. Матчи посмотреть. Мы, наверное, неделю или полторы попробовали в формате на вынос. Это не работает. Вообще не работает. Это хорошо для какого-нибудь, прости господи, «Макдака» или «Бургер-Кинга», но не для нас».
Тогда владелец паба принимает решение. Жену, сына и маму отвозит на время карантина в деревню. Прямо в своей «трешке» открывает паб. Живет все равно буквально в соседнем доме – перевозит с друзьями часть мебели, холодильники, еду и, конечно, пиво.
«У меня зал был сорок два метра. Здесь две комнаты под зал и холл еще. Меньше, но терпимо. В третьей комнате живу. Работаем по схеме «для своих» и с предварительным сообщением. Мне пишут ребята в чат, что собираются. Офигевают же дома сидеть. Ставим на домашнем кинотеатре старые матчи. Стараемся не шуметь. Ночами не работаем. В двенадцать ночи закрываемся», – описывает Константин принцип работы.
|
|
«Подождите... А соседи? А консьержка? Люди же поймут, зачем народ к вам ходит. Кто-то сообщит в полицию. Не боитесь?» – уточняю у бармена-«подпольщика».
«Друзья ко мне и раньше много ходили. Соседи это знают. Я специально говорил с юристом. Хотя и карантин, а ходить в гости никто не запрещал. Не рекомендуют, да, но и не запрещают. То, что за выпивку и закуску платят, мы считаем не как плату, а как типа добровольное пожертвование. Это тоже не запрещено. Хотя испортить жизнь могут. Поэтому мой адрес не называй», – завершает Константин.
При этом бизнесмен признается, что в самом лучшем случае сохранил только пятую-шестую часть клиентов. Но это, как он считает, «лучше, чем ничего». Работу удалось сохранить самому Константину, его помощнику и повару, хотя зарплаты пришлось сократить больше чем наполовину. От услуг официантов и администратора на время домашнего режима пришлось отказаться.
Тайный парикмахер
В московском районе Щукино до последнего держался барбершоп «Че Гевара». Самых смелых клиентов туда заманивали бесплатными порциями рома или виски. Вход в масках нарочито полушутя «запрещали». «Здесь мы будем умирать как настоящие революционеры», гласило объявление на входе. В итоге «Че Гевара» закрылся. Но альтернативные способы постричься остались.
|
|
Татьяна до карантина, или, как она говорит, «до войны», владела тремя небольшими салонами красоты в ближнем Подмосковье. Бизнес пришлось не закрыть, но заморозить. Вернее, перевести на серую схему работы, тоже на домашнюю. «Я с самого начала поняла, к чему все идет и как я поступлю. Мы так делали в 1998 году после дефолта, мы так делали в 2008 году. Тогда платить за аренду не могли, и мои девочки работали по домам. Или сами ездили. Ничего нового. Да, неудобно. Да, накладно. Да, трудно. Но мы работаем», – говорит Татьяна.
«Вы не боитесь заразиться?» – спрашиваю у нее.
«Конечно, мы боимся. Соблюдаем все меры предосторожности. Маски, перчатки, санитайзеры, салфетки, руки мыть не забываем, как телевизор говорит. Конечно, в противогазах девочки клиентов не принимают. Каждую я очень подробно инструктирую. Максимально, в общем, предохраняемся», – продолжает Татьяна.
Сама Татьяна, как выяснилось, с клиентами не встречается, координирует работу своих мастеров дистанционно – по телефону и через мессенджеры. Заболевших среди ее сотрудниц пока нет. Салоны отказались от зарплат и перешли к сдельной схеме. Какую часть от заказа оставляет мастеру, а какую забирает себе, владелица салонов говорить отказалась. «Там все справедливо и всех устраивает», – уверяет Татьяна. Корреспондент газеты ВЗГЛЯД попытался навести справки. По некоторым данным, хозяйка бизнеса забирала себе от 20% до 50% оплаты. Клиентов просила переводить деньги ей на карту, а не платить наличными мастеру.
Похожим образом работает и Виктория Сергеевна из Медведково, парикмахер с сорокалетним стажем. Она сотрудница парикмахерского ателье, с началом карантина всех там отправили в «добровольный отпуск за свой счет». Отнеслись с пониманием и возражений не было. В отличие от мастеров Татьяны, Виктория Сергеевна на дому работает самостоятельно, а не «на тетю». Ее преимущество – наработанная за десятилетия клиентская база. «Стригутся только у меня. Сначала все тряслись, но прошел месяц, и нужна «газонокосилка», то есть я», – смеется Виктория Сергеевна. Она рассказывает, что целая сеть тайных парикмахеров, а также маникюрш и косметологов покрыла столицу и область.
Впрочем, не все парикмахеры прячутся по домам. Некоторые работают в салонах в формате «мы закрыты, но для вас открыты».
«Прохожу мимо «своей» парикмахерской. Там открыто – в помещении много контор, и в одной из них можно работать в карантин. Коридор в направлении парикмахерской перекрыт щитом с объявлением, что закрыто. Перед ним сидит мой мастер... Я спрашиваю: «Вы работаете?» «Нет, конечно, не работаем», – отвечает мастер и делает приглашающий жест рукой. Мы аккуратно бочком обходим запретительный щит, и вот я уже в кресле и меня стригут», – описывает в незаконную стрижку редактор и журналист Глеб Чернявский.
***
Масштабы временно ставшего нелегальным бизнеса оценить трудно.
«Сколько людей перешло, в той или иной степени, на такую работу, сказать нельзя. Статистики такой, как вы понимаете, никто не ведет, – рассказывает Артур Мирович из Ассоциации защиты малого и среднего бизнеса. – В лоб закон нарушать боятся все-таки. Схема работы кафе, фитнес-клубов, магазинов, которые работают по паролям, явкам, предварительной записи и «для своих», она минимально применяется. Проценты или даже доли процента так делают. Исключения – это замкнутые, внутренние кафе. Например, крупные строительные организации многие работают. И те кафе, что обслуживают строителей – тоже работают. Посторонний туда просто не войдет. Остальные стараются как-то переходить на доставку и онлайн-сервисы. А вот вся индустрия красоты, да, работает по домам или делает вид, что ходит в гости».
Мелкий бизнес – небольшие магазины, кафе, бары, парикмахерские – пострадали, пожалуй, больше всего. С другой стороны, в отличие от крупных коллег, торговых или ресторанных сетей, они под меньшим контролем полиции.
Вот только от вируса даже самый малый бизнес не спрячется.
Комментарии (0)