Немецкие мужчины вынуждены признавать себя геями, чтобы не платить обременительные налоги государству. А ЛГБТ-партнерства с выходцами из других стран, в том числе из России, нередко выступают ширмой для двух натуралов, попавших в сложную жизненную ситуацию.
«МК» попытался выяснить, почему браки в Европе все чаще принимают столь причудливые формы, стоит ли мужчинам бояться романов с обычными женщинами и отчего после ужесточения закона об изнасилованиях в результате «Кельнской ночи» насильников в Германии стало в разы больше.
фото: ru.wikipedia.org
В Германии сейчас более десяти тысяч счастливых однополых союзов.
Да, некоторые предполагают, что получить убежище в Европе теперь намного проще через каминг-аут — открытое признание себя представителем секс-меньшинств; что немецкие власти искренне помогают однополым парам соединить свои руки и сердца.
Из объявлений на специализированном сайте:
«Брак, желательно гей-брак. Оплата: 1. Вариант частями ежемесячно, общая сумма — 60 тысяч евро. 2. Вариант — покупка квартиры 75–80 тысяч евро, оформление у нотариуса в мою собственность после развода. Есть вариант получить гражданство без проживания в Германии после трех лет брака. Готов рассмотреть любые формы оформления и обсудить в мессенджере».
«И что будете делать, если введут новое правило, что надо при комиссии подтвердить факт супружеских отношений? А ведь нельзя будет выглядеть новичками — там люди опытные, сразу поймут, что ваньку валяете!» — задают вопросы сомневающиеся.
«Вот поэтому и написал, что гей-брак. Подтверждать ничего не нужно, и присягать на верность тоже. Как правило, по визе невесты бывает анкетирование в стране исхода, на воссоединение семьи — другая процедура, главное лекарство от проверок — жить на свои средства, не просить подачки от государства, 400 евро оплата квартиры и коммунальных, честно отстегиваете и становитесь никому не интересны».
На других ресурсах за подобные фиктивные союзы просят всего порядка 10–15 тысяч евро («с гарантией»). На резонные вопросы, насколько серьезна может быть последующая проверка подлинности брачных отношений — например, будут поодиночке вызывать и расспрашивать о местных гей-клубах, куда вместе ходят, просить предъявить фото в обнимку с другими геями или вообще доказывать наличие семейного секса, как бывает с иностранными невестами, — знатоки отвечают так: «Лезть в личную жизнь геев, в их постель — это реальный риск для европейского чиновника потерять работу, никто не захочет связываться».
Фиктивный каминг-аут
По статистике, люди с нетрадиционной ориентацией реже жалуются в полицию на абьюзеров-партнеров. Общепринятая модель с мужчиной-насильником и женщиной-жертвой в этом случае не работает. Поди докажи, действительно ли сожители — два здоровенных лба — бьют друг друга смертным боем или это у них эротические игры?
Большой скандал на этой неделе вызвало заявление мадам Габриэль Бушар — лесбиянки из Канады, президента Федерации женщин Квебека. «Отношения гетеросексуальной пары гораздо более жестоки, — безапелляционно констатировала она. — Возможно, настало время начать разговор об их запрете и отмене».
Где канадский Квебек — и где Европа! Хотя количество однополых браков в той же Германии неуклонно растет. Почти три года назад, 30 июня 2017-го, Бундестаг проголосовал за поправки в Гражданский кодекс ФРГ, сделавшие возможными заключать брачные союзы между лицами одного гендера.
В день вступления в силу новых правил обручальными кольцами обменялись 15 пар в Гамбурге, 11 — в Берлине и 2 — в Ганновере. Согласно последним данным, за три года легализации однополых браков «штамп в паспорте» оформили уже более 10 тысяч союзов. Удивительное дело: обычные среднестатистические граждане последнее время убегают от матримониальных сетей государства, число мужчин и женщин, готовых официально «быть вместе в горе и в радости», во всем мире с каждым годом падает, а вот гомосексуалисты и лесбиянки, напротив, делают все, чтобы было «как у людей»: крики «горько!», бюрократические бумажки…
В том же 2017 году, когда в Германии впервые зазвучали ЛГБТ-свадебные колокола, из Чечни начался массовый исход преследуемых за убеждения гомосексуалистов.
О пытках, убийствах за сексуальную ориентацию, незаконных задержаниях и посадках в секретные тюрьмы, откуда не возвращаются, писала тогда вся свободная пресса. Европа была готова грудью встать на защиту прав российских геев.
Эта проблема действительно существует, но есть и другие.
Германия — до сих пор самый популярный перевалочный пункт для беженцев. Не все бегут от войны и нищеты. Многим кажется, что в Европе медом намазано.
Русскоязычные, проживающие в европейских лагерях беженцев, в основном действительно выходцы с Северного Кавказа. Если раньше они рассказывали о политических или религиозных преследованиях на родине, то теперь все чаще в качестве причины отъезда называют сексуальную ориентацию. Стать в ряды секс-меньшинств, как многим кажется, самый верный способ добиться сочувствия со стороны властей ЕС.
Но первый хайп прошел и ждать рассмотрения дела приходится теперь несколько лет. Чаще всего решение о предоставлении убежища оказывается отрицательным — подают на апелляцию. Никаких особых льгот геям не предоставляют, да и просто неуютно находиться среди гораздо менее дружелюбных выходцев из Сирии или Ирака.
«Ниже падать уже некуда, это самая убогая среда обитания, — рассказывал Игорь К., обитавший в подобном местечке для беженцев в Баварии несколько лет. —Людей свозили под полицейским конвоем. Спали в огромном помещении бывшей пожарной части, мужчины, женщины, все вперемешку».
Специализированные общаги для ЛГБТ-беженцев не лучше. «Такие же тараканы и клопы, такая же грязь, вонь, домогательства и бытовые конфликты, которые администрация боится разрешать», — с обидой вещают на форумах.
Так ради чего было стремиться в Германию?
Дульдунг — в переводе означает «терпимость» — юридический статус, на основании которого иностранцы имеют права не покидать страну, отсрочка принудительной депортации. Например, человек заболел. Или заключил брак с местным жителем. Но мало кто из порядочных фрау готов впустить в дом неизвестно кого. Даже за деньги и фиктивно.
А мужик мужика поймет и поддержит. Так что если бежать из России по этой схеме, то надо заранее продумать, к кому, и подсчитать, во сколько обойдется такой вояж.
«Женщин у вас не будет»
Увы, многие форумы, где ведутся обсуждения, как найти надежного немецкого партнера, закрыты для посторонних.
Мне переслали отсканированные страницы, в основном с предупреждениями: «По закону в Германии за фиктивный брак — уголовное наказание и штраф немаленький». Но это только подстегивает страждущих: «Тогда тем более нет смысла обманывать. Отвечать-то придется вместе». «Такой риск должен быть оправдан материально и с тем, кто может себе это позволить, а не с тем, кто приехал сидеть на социале (пособии.— Авт.)»
На самом деле выгода есть для обеих сторон.
Благодаря фиктивному каминг-ауту гражданин Германии может существенно облегчить налоговое бремя. А иностранец получит вид на жительство в ЕС. И оба, желая сохранить тайну, избегут главной проблемы, которая характерна для традиционных семей: громких судебных разбирательств при разводе.
…Алексу в этом году исполняется сорок. На самом деле его зовут иначе, но то, что он рассказывает, настолько не стыкуется с общепринятой точкой зрения, что я не рискну раскрывать его инкогнито. Чтобы не забросали тапками.
«Самый бесправный и нищий человек в Германии — это коренной немец, отец двух-трех детей, неплохо зарабатывающий, но находящийся в состоянии расторжения брака. Закон загнал его в такие рамки — чтобы выжить, он просто вынужден стать по документам геем», — говорит Алекс.
Бракоразводные процессы в ФРГ длятся долго. Идут споры из-за детей, и не только потому, что те нужны: у кого останутся дети, у того и алименты. Поэтому стараются поделить родительские обязанности пополам.
«Если среднестатистический немец разведен, платит алименты на бывшую и отпрысков, то новая немка ему не светит, — грустно объясняет мой собеседник. — Потому что алименты в Германии — это весь ваш заработок минус сумма, которой вам хватит на самую убогую съемную квартиру и еду, чтобы не протянуть ноги. Так действует принцип усреднения дохода. То есть у бывших супругов даже после разрыва доход будет примерно одинаков. Скажем, 53% у того, кто на самом деле получает в два или в три раза больше, и 47% — оставшейся половине. Это как пожизненное рабство. В Германии брак вечен, пока один из супругов не заключил новый союз».
При таком финансовом раскладе о новых отношениях как-то не задумываешься. Но природа берет свое.
Самый простой вариант — выписать для временного сожительства девушку, чаще всего из стран СНГ. Так называемую «каталожную жену». Прожить с ней, к примеру, три года минус один день — и отправить обратно домой несолоно хлебавши. «Иначе потом она получит вид на жительство. Через пять лет сможет подавать на гражданство. А пока не прошли три года, у нее никаких прав, — продолжает Алекс. —Какая-то часть женщин действительно едет сюда, как им кажется, чтобы создать семью. Варит борщ, старается угодить… Чем девушка наивнее, тем большая вероятность, что ее удастся без проблем сплавить обратно. Надо найти момент, когда она все уже поняла, но еще надеется, что это любовь… Главное — не расчувствоваться: все они одинаковые — как только получают европейский паспорт, тут же начинают качать права, сбегают во Frauenhaus, женские приюты, требуют алименты…»
Вот одна из очень многих предостерегающих историй на русско-немецком форуме: мечтой Дитера было открыть свой медицинский кабинет. Поэтому женитьба на Яне из Чернигова с дипломом терапевта казалась ему отличным вложением капитала. Они прожили пять лет. Да, экономил на одежде, косметике и ее поездках к маме на родину, досконально проверял чеки из магазинов, но это обычная национальная немецкая черта — бережливость; он же для них обоих старался, в конце концов, и втайне мечтал, что когда-нибудь они смогут завести себе общего киндера. И не подозревал, что вероломная возлюбленная перестала принимать противозачаточные таблетки. С честной немкой такое было бы невозможно!
Отныне и до исполнения ребенку 23 лет Дитер ежемесячно платит Яне алименты: 2000 евро. Яна не работает — ей с дочкой хватает. С Дитером она развелась. Вопрос, кто кого использовал и кто здесь лох, остается открытым.
«В случае с мужчиной-супругом вы хотя бы точно будете знать, что он не признается внезапно в своей беременности. Украинку/русскую/молдаванку нужно кормить, а этот еще и часть квартиры станет оплачивать, — подытоживает Алекс. — Ради ПМЖ в Европе многие готовы на все».
Ну а традиционному немцу-то зачем нетрадиционный брак?
«Дело в законе о подоходном налоге, — объясняет Алекс. — К примеру, два гомосексуалиста живут раздельно. Один безработный, недавно приехал из России, живет на пособие в 1000 евро, второй — немец и получает 20 тысяч в год. У первого налогов нет вообще, у второго с 10 тысяч евро налогов нет, а с последующих 10 тысяч — уже есть. А если они поженятся, то по закону не облагаемая подоходным налогом сумма удваивается, и тогда второй супруг, который немец, вообще не будет отдавать государству честно заработанное. Увы, эта схема никак не отменяет выплаты по алиментам в предыдущем браке».
Сколько конкретно немцев живут по такой схеме, Алекс сказать не может. Но, судя по тому, что здешние налоговики еще не начали массовые проверки постелей своих граждан, ситуация не настолько критична. Хотя и любопытна.
Да, еще пару лет назад законопослушные бюргеры, как говорится, и подумать не могли, чтобы обманывать родное государство. Но мир изменился. Чистенькая и аккуратная Германия превратилась в настоящий мигрантский ад. Что-то пошло не так, и благое дело помощи выходцам из стран третьего мира обернулось своей противоположностью. Денег на всех не хватает. Порядка больше нет.
Мне звонят знакомые немцы и в ужасе признаются, что не знают, как им жить дальше. Ментально, наверное, это похоже на то, что испытывали бывшие советские люди в лихие 90-е. Страшно выходить на улицу.
Все помнят массовые нападения на немецких женщин в Кельне в канун 2016 года. В полицию было подано свыше тысячи заявлений о сексуальных домогательствах и изнасилованиях. Основную массу нападавших составляли выходцы из стран Северной Африки и Ближнего Востока.
Парламент Германии довольно быстро принял поправки к уголовному кодексу, введя в квалификацию судебных преступлений принцип «Нет — значит нет». Обвинение в насилии подтверждается отныне даже в том случае, когда на потерпевшей нет следов сопротивления.
Кто бы знал, что теперь и немецких мужчин могут посадить только за то, что после секса женщина пошла в полицию и заявила, что не сказала «да».
фото: ru.wikipedia.org
После страшной новогодней ночи в Кельне немки ходили под охраной.
На донышке
«Это случилось накануне Рождества. Возвращаюсь после фитнеса домой, вижу — навстречу симпатичная девушка, просит прикурить. Я ответил, что не курю. Тогда она попросила купить сигарет, сказала, что ей есть 18, но документы забыла дома. Я взял ей курево в автомате», — рассказывает мой знакомый выходец из России, гражданин Германии Эрих (имя изменено).
Жена с детьми уехала на праздники — почему бы не помочь 18-летней красотке? Та расплакалась: мама болеет раком, папа маму бьет, она сама убежала из дома и теперь хочет умереть. «Я просто охренел от ее проблем. Она попросила погулять с ней, так как иначе не выдержит и попытается покончить с собой. «О’кей, — говорю. — Только ничего с собой не делай, я сейчас закину вещи и с тобой погуляю». Беру бутылку вина, сидим час на лавке в центре. Она мне говорит, что этот город населен засранцами… и что ей некуда идти. Я предложил ей ключи от своей квартиры, так как все равно уезжал к семье, и нас бы две недели не было дома. Она страстно поцеловала меня и сказала, что я самый классный парень на свете. А потом у нас случился ураганный секс…»
Да, Эрих прекрасно понимал, что изменять жене с первой встречной нехорошо, — я тоже указываю ему на это, он неубедительно соглашается, добавляя, что любой бы повелся. «Пусть первым бросит в меня камень. Но она была такая несчастная, я даже опомниться не успел». Наутро Эрих уехал к семье, девушка (он так и не узнал, как ее зовут) исчезла.
После праздников к Эриху нагрянула полиция. «Повезли сдавать ДНК. Меня обвинили, что я ее изнасиловал. На том основании, что моя случайная партнерша не дала мне письменного информированного согласия, что она не против секса со мной. Но и это не самое страшное. Девочке оказалось 17, и она из католического детского приюта, находящегося под юрисдикцией Югендамта (ведомство по делам молодежи в Германии, немецкая ювенальная юстиция). Ты представляешь, то есть секс со мной ее омолодил: было-то 18, а стало на год меньше…»
Ночь, улица, фонарь, аптека, бутылка вина на двоих… Если честно, несмотря на двойственность ситуации, я искренне посочувствовала бедолаге Эриху, которому теперь реально светит до десяти лет. И вспоминаю давнюю историю с Дианой Шурыгиной. Эрих кивает головой: мол, да, ситуации похожи.
«Выпили-то оба на донышке. Но я влетел под новый закон об ужесточении наказания за изнасилования. Поговорил с адвокатом — тот объяснил, что это абсолютно стандартная ситуация. Что таких попавшихся на отсутствии письменного согласия уже сотни… Взрослый мужчина, одиноко идущий по дороге, — цель охоты. Если после клуба привезти домой любую девушку независимо от возраста, то в 70–80% случаев будет заявление об изнасиловании. Если она заранее не даст тебе бумагу с подписью, что не против».
Остановился. Попросил подписать. Продолжили. Не подписала — до свидания. Об этом нужно помнить так же, как о средствах предохранения.
Наверняка в Интернете даже стандартный бланк найдется, который можно заполнить — и без проблем, утешаю я его будущими перспективами. «Бесполезно. Женщина всегда может сказать, что не понимала, что подписывала, или что ее заставили».
«Поэтому все нормальные немцы не заморачиваются, а смотрят порно, — не может успокоиться Эрих. — Или ходят в публичные дома, которые в Германии разрешены и официально платят налоги. Теперь за счет «компенсации моральной и физической травмы» моя случайная подружка может пару лет не работать — и для меня это будет лучший выход из положения, если удастся выкрутиться».
На мой вопрос, будь Эрих не 40-летним бизнесменом, а 20-летним неженатым студентом, что изменилось бы? «Она бы ко мне не подошла, а если бы и подошла, то полиция не возбудила дело. Потому что брать с меня было бы нечего. При этом не факт, что это не стандартная схема развода якобы бедной сиротки».
Плохо, где мы есть
На своем горьком опыте Эрих предупреждает соотечественников: прежде чем отдаться пылу страсти, проверяйте документы, возраст; желательно иметь общих знакомых, которые вас представят.
Если честно, то нам бы их немецкие проблемы. Или, наоборот, наши проблемы — немцам. Хорошо, где нас нет.
В РФ сих пор продолжаются громкие споры о законе, который должен оберегать российских женщин от семейно-бытового насилия. Сторонники законопроекта и противники растерзать друг друга готовы. Воз и ныне там. Причем противники утверждают, что депутатскую инициативу продвигает в том числе и ЛГБТ-лобби, так как изменения разрушат прежде всего традиционные семьи: именно в зарегистрированные браки будет легче влезть государству, устанавливая свои порядки и правила, тогда как непризнанные у нас однополые пары под это влияние не попадут. Хочется верить, что здравый смысл в этом случае победит любые законодательные глупости.
Странная штука — семья. Стираются границы и рушатся империи, меняется климат, а она все остается. Как последний рубеж, который защищает нас от безумия мира. Закрыл дверь — и уже ничего не страшно. Потому что ты не один. И в этом — ваша сила.
И даже решительная лесбиянка из Канады Габриэль Бушар, потребовавшая запретить отношения между мужчинами и женщинами как насильственные и неправильные, удалила свое сообщение. «Мне кажется, это было неуклюже», — призналась она в интервью и на всякий случай — для тех, кто не понял, — добавила, что погорячилась.
Комментарии (1)