В Вашингтоне должны определиться с тем, за что США готовы бороться до конца, а за что нет.
На фоне того, как глава американской дипломатии Рекс Тиллерсон утверждает о том, что США «никогда не признают оккупацию и попытку аннексии Крыма Россией», а санкции с Москвы снимут лишь тогда, когда полуостров перейдет «под полный контроль Украины», уместен вопрос, на что готовы США, чтобы добиться этого на практике, пишет Патрик Дж. Бьюкенен в статье для The American Conservative.
Свое принципиальное неприятие захвата территорий с помощью военной силы Тиллерсон продемонстрировал спустя всего один день после того, как президент США Дональд Трамп признал Иерусалим столицей Израиля и пообещал перенести туда посольство страны.
Готовы ли США воевать с Россией за Крым?
А каким образом Израиль получил право на Восточный Иерусалим, Западный берег реки Иордан и Голанские высоты?
С помощью вторжения, оккупации, колонизации и аннексии. Все эти земли являются трофеями Израиля в Шестидневной войне 1967 года.
Вводятся ли против Израиля такие же санкции, как против России?
Не совсем. Наоборот, страна получает ежегодно почти $4 млрд, возводя одно поселение на оккупированных территориях за другим, невзирая на слабые протесты Вашингтона.
Премьер-министр страны Биньямин Нетаньяху только что продемонстрировал, что когда имеешь дело с США и защищаешь жизненно важные интересы Израиля, постоянству воздается.
Поэтому при должном терпении Нетаньяху сможет убедить Вашингтон согласиться на все что угодно.
Подобно главе израильского правительства, президент России Владимир Путин — также «националист», поэтому возвращение Крыма является его достижением как президента.
На протяжении двух веков полуостров является местом базирования Российского черноморского флота и играет важнейшую роль для безопасности России.
Путин никогда не вернет Крым Украине, и в конечном счете США придется с этим смириться, поскольку развевающийся над полуостровом российский триколор никогда не был критически важным для Вашингтона, чего нельзя сказать о Москве.
И подобно израильтянам, подчеркивает автор, русские проявляют большую решительность в том, что касается захвата и удержания того, что они считают по праву своим.
Оба этих конфликта проливают свет на ту реальность, благодаря которой становится возможным объяснить отступление США, длящееся в течение всего XXI века. Вашингтон сталкивается с союзниками и противниками, которые в большей степени, чем США, готовы идти на риск, переносить страдания, держаться и бороться до победного конца.
Недавно, спустя несколько дней после того, как Северная Корея совершила очередной пуск межконтинентальной баллистической ракеты, советник по национальной безопасности Белого дома Герберт Макмастер заявил о том, что Трамп «привержен полному ядерному разоружению Корейского полуострова».
В таком случае, отмечает автор, США стремятся к цели, которой, без сомнения, не достигнут. Северокорейский лидер Ким Чен Ын не уступит требованиям Вашингтон без войны, которая может перерасти в ядерную.
Для Ким Чен Ына ядерное оружие не мелочь. Ему прекрасно известно, что иракский диктатор Саддам Хусейн, отказавшийся от оружия массового поражения, был повешен после вторжения США.
Не является для него тайной и незавидная судьба ливийского лидера Муамара Каддафи, лично пригласившего Запад для демонтажа своей ядерной программы и ликвидации его оружия массового поражения.
Северокорейский режим понимает, что если он откажется от ядерного оружия, ему нечем будет сдерживать США, в случае их желания применить свой арсенал на его вооруженных силах, его режиме или нем самом. КНДР, возможно, пойдет на переговоры, однако Пхеньян никогда не откажется ни от ракет, ни от ядерного оружия, которое гарантирует ему выживание.
Можно также обратиться к примеру Китая, объявившего острова в Южно-Китайском море своими, а также начавшего возводить там искусственные острова, на которых размещаются базы ВВС, ВМФ, а также ракетных войск.
В ответ на это в США звучат воинственные голоса о том, это неприемлемо для Вашингтона. Слышны призывы использовать военно-воздушную и военно-морскую мощь США в случае необходимости, чтобы заставить Китай отказаться от аннексии и милитаризации Южно-Китайского моря.
Ожидать этого не стоит по ряду причин. Так, если для Пекина эти территории жизненно важны, таковыми они не являются для США. Более того, если КНР — прибрежное государство, которое контролирует остров Хайнань, — является легитимным претендентом на многие из этих мелких островов. США же не претендуют ни на один.
Другими претендентами являются Вьетнам, Малайзия, Сингапур, Бруней, Филиппины и Тайвань.
Однако хотя, быть может, они в столь же значительной мере заинтересованы в рыбных ресурсах и полезных ископаемых, ни одна из этих стран не способна бросить вызов гегемонии КНР.
Так зачем же Вашингтону рисковать войной с Китаем ряди того, чтобы поддержать претензии коммунистического Вьетнама или жестокого режима президента Филиппин Родридо Дутерте?
Почему их борьба должна становиться борьбой США, задается вопросом автор.
Интересы Китая в регионе так же важны для страны, как были важны интересы США в Карибском море, когда будущая великая держава США в 1823 году объявила о Доктрине Монро. Со временем другие международные державы признали и начали уважать особые интересы Вашингтона в Карибском море и Мексиканском заливе.
Если учесть постоянное усиление военной мощи КНР, близость островов к континентальной территории Китая и относительную слабость других претендентов, Китай, скорее всего, станет главенствующей державой в Южно-Китайском море подобно тому, как США стали гегемоном в Западной полушарии.
В Крыму же, на Ближнем Востоке, Корейском полуострове и в Южно-Китайском море можно увидеть страны, в большей степени готовые к тому, чтобы идти на риски и жертвы, поскольку их интересы намного превышают американские.
Таким образом, США нужен новый национальный консенсус о том, что является для них важным, а что нет, что Вашингтон готов защищать силой, а что нет.
Поскольку нынешнее поколение граждан США не будет без конца рисковать началом войны лишь для поддержания идеи вашингтонских элит о «новом мировом порядке, основанном на правилах».
После холодной войны мир изменился, поэтому необходимы новые «красные черты» вместо прежних.
Автор:
Комментарии (0)