Журналисты «Эха Москвы» Кашин и Плющев подали в суд на ФСБ за то, что ФСБ требует от Telegram предоставить ключи шифрования. По их словам, это затрагивает их «право на конфиденциальное общение с источниками информации».
С точки зрения оппозиционных журналистов ФСБ не имеет права требовать соблюдения законов от IT-компаний! В этой новости прекрасно всё. Это звучит почти как:
«Бандиты подали в суд на МВД за то, что полиция мешает им спокойно грабить»
или:
«Террористы подали в суд на ФСБ за то, что им не дают спокойно взрывать»
Вообще, «конфиденциальное общение с источниками информации» — это исключительно забота журналистов. Как и обеспечение коммерческой тайны, скажем. Ни одна страна не делает чужую работу: тебе надо секретничать — ты и секретничай. Когда твои секреты будут гостайной — тогда их государство и будет охранять.
Право на то, чтобы личная жизнь оставалась личной, а не публичной, есть разумеется у всех. Но и у правоохранительных органов есть право поинтересоваться твоей личной жизнью — по объективным причинам, с полученного разрешения, в рамках своих полномочий и по убедительным основаниям, разумеется.
Но говорить что: «я-журналист, поэтому закон об оперативно-розыскной деятельности и УПК на меня не распространяются!» — вот это «право» господа Кашин и Плющев сами себе придумали!
Это обычные граждане из праздного интереса не имеют права вламываться в их личную жизнь. Впрочем, если из праздного любопытства — то и правоохранительные органы тоже.
А вот если по службе — тогда это уже Кашин и Плющев нарушают закон, препятствуя работе розыска.
Это старая мулька наших граждан: у нас многие почему-то уверены, что их жизнь — это самое интересное, что есть на свете. И что все без исключения просто мечтают узнать её во всех деталях. Скорее всего, такие граждане по себе о людях судят. Обычно у правоохранительных органов ни времени, ни тем более желания нет вникать в чужую жизнь, если это не требуется по службе. Интерес покопаться в чужом грязном белье — это желание некоторых людей, которое они ошибочно приписывают всем остальным.
Другой важный фактор — это если в переписке есть что-то заведомо незаконное.
Вот тогда истерика уже понятна. Любой жулик очень трепетно относится к том, что кто-то узнает подробности его махинаций. Отвечать за свои фокусы никто не любит и все боятся. Поэтому сразу паника, вопли и брызги слюны — «на моё право спокойно жулить и мошенничать кто-то покусился, низабуду-нипращу!»
Вот тут и возникает вопрос: что же такого содержится в переписке Кашина и Плющева, что они до истерики боятся того, что в ФСБ про эту переписку узнают?
Ведь интересно, что господа журналисты боятся не МВД, не прокуратуру, не СК — а чётко, непосредственно ФСБ, которая, мягко говоря, далеко не всеми занимается!
Почему же журналисты так уверены, что их деятельность относится именно к компетенции ФСБ? Или мы о них чего-то не знаем?..
Комментарии (1)