«Мы все учились понемногу, чему-нибудь и как-нибудь». Хоть и не сразу, но все-таки приучаемся не наступать на грабли и не совать пальцы куда не надо. На этом фоне наша прогрессивная общественность представляет редкий пример какой-то злокачественной необучаемости.
Имеется в виду готовность раз за разом безоглядно вписываться черт знает за кого. Причем не в формулировке «Ну нельзя же так, блажен муж, иже и скоты милует», но объявляя объект своей поддержки лучшим, честнейшим и благороднейшим человеком, паче снега убеленным своими добродетелями.
Божественный старец М. Б. Ходорковский. Группа «Война». Девочки из Pussy riot, включая П. Ю. Верзилова. Неудалый во взрывном деле режиссер О. Г. Сенцов. Лучший друг детей и биткойнов А. А. Навальный. Блистательный художник П. А. Павленский. Невинные волонтеры-зоозащитники из антифашистской «Сети». Грязь такая, что хочется калоши надеть, причем в случае с рядом героев грязь еще и кровавая.
Но – не внемлют, видят и не знают, и с томительным однообразием, попав в глупое положение с героями прежними, молятся на новых кумиров, которые еще горше прежних.
В американской демократии (по крайней мере, лет сто назад) был интересный обычай. При выдвижении на кокусе или съезде кандидата на высшую должность его предварительно отводили в уединенную комнату и предлагали подумать, нет ли за ним каких-нибудь дел, которые в случае его избрания могут быть использованы противниками и повредить общепартийному делу. Это, конечно, не панацея, иной соврет – недорого возьмет, а применительно к героям нашего времени тем более. Ну посидит Ходорковский или Навальный в уединенной комнате, после чего с ясными глазами скажет: «Чище я чистого».
|
Но в некоторой модификации такой метод применим. Прежде чем начать молиться на очередного кумира, можно собраться в той же комнате и посоветоваться, все ли с ним чисто и гладко. Если, как выражался Ю. М. Лужков, «Никакой нечистоты, теневки за Кобзоном нет» – тогда прекрасно, начинаем молиться. Если нечистоты и теневки многовато – тогда повременим. Такая ЦКК грядущих светлых лет была бы весьма полезна и позволила бы избежать многих неприличных конфузов. Однако ничего подобного даже и в проекте не наблюдается.
Можно было бы объяснить это простой умственной слабостью, это вообще универсальный довод, но есть еще одно соображение исторического характера. Культура фронды сформировалась в брежневском СССР и оттачивалась на выступлениях в защиту диссидентов.
Можно как угодно относиться к тогдашним диссидентам, но нельзя отрицать одного: нечистоты, теневки за ними не было. А если что и было – все люди грешные – то в пределах, которые с точки зрения тогдашних нравов считалось извинительными. Причем это не апологетическое мнение.
В рамках контрпропаганды агитпроп выпускал разные поучительные книги – «За кулисами диверсий», «Диверсия без динамита», «ЦРУ против СССР», etc. Понятно, что, будь у авторов хоть что-то сравнимое с материалами на Ходорковского, Навального, «Сеть», etc., они не преминули бы это «что-то» живописно изобразить, чтобы ярко и выпукло представить советским гражданам черное нутро оппозиции. Но – не изображали, потому что материалов совсем не было. Максимум, что было – это бытовое разложение, т. е. половой разврат, да неумеренное честолюбие. А также рассказы про подкаблучника А. Д. Сахарова. Но кто же был без недостатков? Во всяком случае, по сравнению с нынешними героями, возводимыми в культ, диссиденты брежневских времен были земными ангелами, небесными же человеками.
Для полной точности нужно упомянуть три случая, когда оппозиция при Брежневе перешла красную линию. Во-первых, дело Всероссийского социал-христианского союза освобождения народа (1967 г.) – тайного общества, готовившегося к насильственной борьбе против советской власти. Во-вторых, Ленинградское самолетное дело (1970 г.), когда у трапа самолета была арестована группа еврейских активистов, намеренных бежать на угнанном самолете из СССР и привлечь внимание к вопросу еврейской эмиграции. В-третьих, «Национальная объединенная партия Армении» (1977 г.), члены которой Затикян, Степанян и Багдасарян устроили взрыв на синей линии московского метро. Как указал в последнем слове Затикян, «Вы не властны меня судить, поскольку жидороссийская империя не есть правовое государство! Передайте другим, что нам остается месть, месть и еще раз месть!».
ВСХСОН вообще не фигурировал ни в воззваниях, ни в передачах иностранного радио, самолетчики фигурировали очень слабо, а их освободили путем обмена на советских разведчиков, в случае с НОПА выступал А. Д. Сахаров (возможно, это как раз был случай сильного влияния Е. Г. Боннэр), но чего-то активного и резонансного и здесь не было. Все-таки семь убитых, 37 изувеченных.
Причина, наверное, была в том, что солидарность с бомбистами, угонщиками самолетов или карбонариями уничтожала бы главный козырь диссидентов, принципиально отвергавших насилие и выступавших с требованием «Уважайте вашу Конституцию». Допущение политического насилия или даже простой уголовщины все бы испортило – как оно портит сегодня.
Нынешние проблемы прогрессивной общественности вызваны тем, что средства протеста и ходатайства, которые при Брежневе применялись для защиты людей щепетильных (возможно, вынужденно щепетильных, но грехов-то им это не прибавляло), теперь посредством простого copy-paste применяются для защиты людей, на которых пробы негде ставить. В старые меха вливается новое вино, и последствия мы видим.
Комментарии (0)