Убийство в саудовском дипломатическом представительстве в Турции подданного королевства журналиста Джамаля Хашогги повлияло на отношения США и КСА, в том числе в сфере ВТС и операции в Йемене. Напряжение усилилось и между Эр-Риядом и Анкарой.
Саудовская Аравия подписала с США соглашение о покупке американской системы противоракетной обороны THAAD на 15 миллиардов долларов. Об этом сообщил 28 ноября Госдепартамент США. В октябре 2017 года он уведомил конгресс о потенциальной сделке по продаже КСА 44 пусковых установок THAAD, 360 ракет-перехватчиков, 16 пунктов управления и семи радаров для этих комплексов. Насколько можно судить, реализовав сделку, Эр-Рияд пошел на уступку Вашингтону для снижения уровня скандала из-за убийства Хашогги.
Оружейные контракты были одним из главных аргументов для администрации США по ее позиции в этом деле. Объявленные весной планы наследного принца Мухаммеда бен Сальмана по закупке оружия на 110 миллиардов долларов больше напоминали пиар-ход, чем реальные договоренности. Саудовская армия не нуждается в таком количестве оружия, а экономика страны не в состоянии переварить его с учетом планов ее перестройки. Это требует снижения государственных субсидий, что вызывает возмущение населения.
Дональд Трамп заявил, что позвонил руководству КСА, когда цена на нефть была 82 доллара, после чего она стала падать. Из-за дела Хашогги саудовский король и его сын вынуждены пойти на неудобные условия игры. Цена вопроса – передача трона кронпринцу. При этом накануне подписания оружейного контракта появились очередные разоблачения. В конце сентября Трамп звонил королю Сальману, чтобы обсудить договор. Сделка, которую начали проговаривать в декабре 2016-го, завершена. Выполнением заказа займется Lockheed Martin.
“Клан короля обещал контракты для оборонной промышленности США, но за последние два года отклонил ряд сделок”
Зять и старший советник президента США Джаред Кушнер оказывал давление на официальных лиц в Госдепартаменте и Министерстве обороны, чтобы убедить их завысить цифры военных контрактов с Саудовской Аравией. Он способствовал тому, чтобы заявить о сумме 110 миллиардов долларов, превышающей реальные запросы Эр-Рияда, о чем должен был оповестить во время приезда Трампа в КСА в 2017 году. По данным телекомпании Эй-би-си, Кушнер пытался представить первый зарубежный визит 45-го президента США как триумф. Глава Пентагона Джеймс Мэттис согласился и завизировал проект меморандума о намерениях, подписанный впоследствии с КСА.
В военном ведомстве считали, что США могут рассчитывать на готовность Эр-Рияда закупить американское вооружение не более чем на 15 миллиардов долларов. Как сообщил в октябре генерал-лейтенант Чарльз Хупер, глава Управления по безопасности и сотрудничеству Минобороны США, в 2018 финансовом году (завершившемся 30 сентября) Госдепартамент выдал разрешения на совершение потенциальных сделок по линии поставок продукции военного назначения иностранным государствам на сумму около 70 миллиардов долларов. Если конгресс не возражает, по таким сделкам идут переговоры и формируется портфель заказов. Среди запросов – поставка системы ПРО THAAD (15 млрд долл.) в КСА. Это то, на что готовы пойти саудовцы для купирования скандала с убийством Хашогги. Что снимает все вопросы о приобретении Эр-Риядом российских С-400.
Что до «Локхид Мартин», Белый дом пытается заткнуть рот недовольным сенаторам или снизить их число. Сенатор Линдси Грэм (республиканец от штата Южная Каролина) пригрозил воздерживаться от голосования по важнейшим вопросам, пока директор ЦРУ Джина Хэспел не проведет брифинг по поводу убийства Хашогги. Об этом он заявил по итогам закрытого брифинга по этой теме госсекретаря Майкла Помпео и министра обороны Джеймса Мэттиса. Сенатор возмутился тем, что глава ЦРУ, подчиняясь Белому дому, не присоединилась к ним в сенате. Сенатор Дик Дурбин (демократ от штата Иллинойс) назвал брифинг Помпео и Мэттиса неубедительным ввиду отсутствия Хэспел.
Как сообщал обозреватель турецкой газеты «Хюрриет» Абдулкадир Селви, у ЦРУ есть запись телефонного разговора наследного принца КСА, на которой тот отдает приказ «как можно скорее заставить замолчать Джамаля Хашогги». По данным журналиста, глава ЦРУ Джина Хэспел во время визита в Анкару сообщила о наличии записи телефонного разговора наследного принца с его братом, послом КСА в США Халидом бен Сальманом. Отвод директора ЦРУ от брифинга в сенате был предпринят администрацией с учетом присяги о готовности говорить правду, которую чиновники дают перед слушаниями и брифингами. Помпео и Мэттис (как и Трамп) отказались слушать записи поэтому. Нарушение присяги в США – серьезное правонарушение, за которым следует отставка.
Хэспел пленки слушала и должна будет под присягой изложить услышанное или уйти в отставку. Грэм, один из главных критиков в конгрессе по делу Хашогги, человек «Локхид Мартин» в сенате, близкий к бывшему руководству КСА (их представителей наследник престола сильно обидел в ходе антикоррупционной кампании). «Локхид Мартин» – главный спонсор его кампаний через комитет политических действий Фонда будущего Америки. В его избирательном округе располагается завод, на котором делают F-16 для Бахрейна. Завод делал бы самолеты для КСА, если бы Эр-Рияд их заказал. Теперь при удовлетворении интереса спонсора в сделке по ПРО THAAD сенатор хочет заключения такой же сделки на поставки КСА F-16.
То, что «Локхид Мартин» контракт уже заключил, напор Грэма снижает, но он будет стараться выжать из ситуации максимум. О том, чтобы реально «утопить» Хэспел, речи не идет. «Локхид Мартин», «Райтеон» и «Нортроп Грумман» некоторое время были крайне разочарованы позицией бен Сальмана. Клан короля обещал контракты для оборонной промышленности США, но за последние два года отклонил ряд сделок. Саудовцы даже обратились к альтернативным поставщикам, чтобы не полагаться только на Соединенные Штаты. Скандал с Хашогги дал США рычаги давления. Его гибель означает конец стремления Эр-Рияда к военной независимости.
С учетом репутационных рисков Трамп старается дистанцироваться от контактов с наследным принцем. Два момента объясняют позицию Белого дома по делу Хашогги – нефть и оружие. Третий – стремление сохранить КСА в обойме региональных союзников. Об этом Майкл Помпео заявил 29 ноября на брифинге для сената. Опасений усиления КНР и РФ в королевстве в США не испытывают. Там боятся начала дестабилизации КСА (в случае ухода наследного принца) и роста мировых цен на нефть. Темой брифинга была и гражданская война в Йемене, в ней участвует возглавляемая КСА коалиция, поддержку которой оказывают США. Отказ от этой роли может привести к росту влияния «Исламского государства» (запрещенного в РФ) и появлению в Йемене «халифата», как в Ираке и Сирии. Об этом Помпео заявил в сенате.
На деле в Йемене нет ИГ. В стране несколько центров силы. Прежде всего это хоуситы-зейдиты, считающие себя наследниками последнего имама. Плюс исламистская партия «Ислах» (местный аналог «Братьев-мусульман»), во главе которой стоит зейдитский клан Ахмар (хоуситы обвиняют их в убийстве последнего имама). Основную силу представляют суннитские племена Хашед. Они занимают выжидательную позицию, накапливая силы для решающей схватки за власть.
Есть сунниты юга, в значительной части представители племенного клана Бакиль, среди которых много сторонников Йеменской социалистической партии. Они выступают за независимость Южного Йемена в границах бывшей НДРЙ, находятся под контролем ОАЭ и пытаются инкорпорировать во власть представителей зейдитского клана экс-президента Али Абдаллы Салеха. Это основные игроки. Есть слабый «законный президент» Абд Раббо Мансур Хади и «Аль-Каида Аравийского полуострова» (АКАП), поддерживаемые КСА. То, что АКАП курирует Управление общей разведки КСА, известно от бывшего директора ЦРУ Джона Бреннана, который возглавлял саудовскую резидентуру управления. Так что в Йемене нет предпосылок для возникновения ИГ и образования «халифата».
Баталии за Ходейду
Майкл Помпео обсудил 30 ноября на полях саммита G20 с главой МИДа Саудовской Аравии Аделем аль-Джубейром убийство Хашогги и урегулирование конфликта в Йемене. Министру дали понять, что сотрудничество по второму вопросу будет зависеть от прогресса в расследовании и на внутрийеменских консультациях, которые под эгидой ООН пройдут в Швеции с 6 по 14 декабря. По данным телеканала «Аль-Арабия», делегация правительства Йемена прибудет туда после представителей движения «Ансар Аллах» (хоуситов). Один из их руководителей, Мухаммед Али аль-Хоуси, написал в «Твиттере», что условием участия в консультациях остается гарантия безопасного вылета и возвращения в Сану.
Правительство Йемена, которое подчеркивало необходимость участия хоуситов, пока не комментировало их заявление. 19 ноября МИД Йемена сообщил, что правительственная делегация примет участие в консультациях под эгидой ООН в Швеции. Очевидно, в повестку дня будут внесены темы сохранения перемирия на долгосрочную перспективу и вопрос о передаче порта Ходейда под международный контроль, что инициировали США с подачи ОАЭ.
Последнее сомнительно: порт важен для хоуситов. Не столько для поставок оружия (оно ввозится контрабандой через мелкие порты на побережье и Оман), сколько для контроля над грузами продовольствия и гуманитарной помощи, которые идут для севера Йемена через Ходейду. Это дает возможность управлять местными шейхами. Между хоуситами и правительством Хади (то есть КСА) есть разногласия по тому, кто будет контролировать Ходейду. Хоуситы настаивают на совместных миссиях их подразделений МВД и правительства Хади. КСА это не устраивает.
Убедить сенаторов в верности курса администрации США в Йемене Помпео и Мэттис не смогли. 28 ноября 63 голосами против 37 сенат одобрил законопроект, который ограничивает поддержку США саудовской военной кампании против хоуситов в Йемене. Белый дом уже подготовил базу для вето, опубликовав заявление о том, что США не ведут там военных действий. Резолюция была первоначально представлена в марте, но отклонена 55 голосами против 44. То, что проект прошел, свидетельствует о росте недовольства альянсом Белого дома и КСА после убийства Хашогги. Конгресс хочет установить контроль над действиями администрации в части ее полномочий объявлять войну, утверждать сделки по продаже оружия и формировать внешнюю политику. Дело Хашогги и йеменское досье лишь повод для этой атаки.
Основной аргумент администрации США – «экономическая и стратегическая ценность поддержания тесных отношений с Саудовской Аравией в области ВПК и безопасности, в том числе для сохранения рабочих мест в военной промышленности». То, что США и КСА пошли на заключение контракта на приобретение системы THAAD в тот же день, когда шло голосование в сенате, должно было подкрепить весомость этого аргумента. Это не подействовало из-за желания конгресса поставить под контроль внешнюю и оборонную стратегию президента США, а в случае успеха – распространить такую практику на главные аспекты экономической политики нынешней администрации.
Девальвация доверия
Согласно анализу экспертов из «Стратфора» основной задачей Анкары становится попытка перелома экономической ситуации. Исходя из своих проблем Турция стремится свести к минимуму трения с США и ЕС, но не откажется от целей в вопросах национальной безопасности, включая военную деятельность в Ираке и Сирии. Слабеющая экономика в преддверии выборов в марте 2019-го вынудит правящую партию к гибкости в формировании политических альянсов. Турция пережила серьезные проблемы в 2018 году, но ситуация скорее всего ухудшится в 2019-м. Инфляция достигла 25 процентов в сентябре после того, как национальная валюта упала почти до семи лир к доллару, что вызвало отток инвесторов. Взлетели цены на основные продукты.
Шаги правительства по преодолению кризиса при постоянном давлении на него Эрдогана вызвали разочарование в обществе, особенно в бизнесе. Турция имеет одну из крупнейших и наиболее динамичных экономик Ближнего Востока, но она в последние годы была сконцентрирована на привлечении иностранных кредитов в государственный и корпоративный секторы, значительная часть которых должна быть выплачена в 2019 году. Это и разное представление о путях выхода из кризиса у правительства и президента однозначно вызовет стагнацию и рецессию в следующем году, что поставит под сомнение способность правительства сохранить позиции на местных выборах.
Благодаря мерам контроля и повышению процентных ставок со стороны Центрального банка (против чего Эрдоган возражал) Турция смогла выйти из летнего кризиса, избежав экономического краха. Главной проблемой экономики остается то, что структурные причины, которые привели к волатильности национальной валюты, не искоренены. Перспектива финансового кризиса к лету 2019-го остается. Это будет вынуждать Эрдогана расширить предвыборные альянсы между Партией справедливости и развития (ПСР) и иными политическими силами.
Муниципальные выборы в Турции состоятся 31 марта 2019 года. 23 октября председатель турецкой Партии националистического движения Девлет Бахчели заявил, что не войдет в альянс с ПСР на этих выборах. По информации СМИ, причиной раскола стали разногласия по законопроекту об амнистии и решении Верховного суда республики об ученических клятвах в начальных школах. «Народный альянс», куда вошли ПСР и ПНД, был сформирован в феврале 2018-го. На парламентских выборах, прошедших 24 июня, коалиция получила больше половины голосов избирателей: ПСР – 42,56 процента, ПНД – 11,10 процента.
Глава националистов не хочет подвергать свою партию риску поражения на предстоящих выборах в условиях обострения финансовой ситуации. Непонятно, на кого еще может опереться Эрдоган: союз с националистами обеспечивал ему победу. Эксперты отмечают спокойную реакцию президента на решение Бахчели. Не исключено, что его выход из коалиции – маневр в попытке вывести его партию из-под ответственности за экономический кризис для получения максимума голосов на выборах и альянс будет восстановлен ценой предоставления националистам дополнительных министерских портфелей.
Перспективы экономического роста в 2019 году сомнительны из-за сочетания проблем, главные из которых – высокий уровень корпоративного долга, слабая национальная валюта, недостаток иностранных инвестиций, растущий дефицит текущего товарооборота, инфляция, слабеющий экспорт и падение потребительского доверия. Рейтинги Fitch и Moody’s Corp. упали с лета. Fitch прогнозировало рост на 4,1 процента в 2019 году, но снизило его до 3,6 процента после падения лиры. Bloomberg прогнозирует, что рост снизится с 3,5 процента в этом году до 0,8 процента в следующем.
Правительству удалось снизить госдолг с момента прихода к власти ПСР в 2002 году, но в 2019-м корпорации страны должны будут выплатить 200 миллиардов долларов или четверть ВВП Турции (в том числе в долларах – 25,12 миллиарда, в евро – 17,33 миллиарда, остальное – в иных валютах и турецкой лире; при этом объем золотовалютных запасов оценивается чуть более 60 миллиардов долларов). Большая часть кредитов номинирована в долларах и евро, что делает сложным для национальных компаний продолжать гасить долг при девальвации лиры. Турция продемонстрировала семипроцентный рост ВВП в 2017 году, но он был обеспечен прежде всего кредитованием.
Проблемой является сокращение прямых иностранных инвестиций (ПИИ). Многие инвесторы покинули страну после попытки переворота 2016 года, которая привела к введению чрезвычайного положения. Повышение процентной ставки ФРС вызвало переток спекулятивных игроков с рынка третьих стран в США. Уровень ПИИ снизился с 18,7 миллиарда долларов в 2015 году до 10,8 миллиарда в 2017-м. Портфельный приток (объем капитала, поступающего на финансовые рынки Турции) увеличился в последние годы в значительной мере потому, что страна – развивающийся рынок, предлагающий высокие риски и слабую валюту.
Дефицит текущего торгового баланса Турции, который составляет 46 миллиардов долларов, отражает уязвимость экономики перед колебаниями курса. Рост цен, вызванный девальвацией лиры, а также внешние факторы, которые подорвали интерес к валютам развивающихся рынков, станут главным вызовом для экономики в 2019 году. Уровень инфляции и его влияние на покупательную способность будут влиять на настроения избирателей на выборах.
Важный фактор – поставки в западные страны, которые полемизируют с Турцией по правам человека, авторитаризму, связям с Россией и действиям на Ближнем Востоке. Турция, США и ЕС пока стараются минимизировать разногласия, но нет гарантии, что раскол не обострится, осложняя усилия Анкары по экспорту в Европу, и не будет негативно влиять на инвестиции и торговые связи. США также могут ввести санкции и тарифы, которые помогли спровоцировать панику в отношении лиры летом.
Существуют «красные линии», за которые Эрдоган не перейдет. Так, он контролирует управление экономикой, в которой мало разбирается. Это главное препятствие для привлечения инвесторов. Анкара наметила трехлетний экономический план по сокращению расходов, борьбе с инфляцией и укреплению лиры и потребительских настроений, но еще предстоит оценить издержки из-за растущего социального пессимизма населения. Обещания сократить госрасходы противоречат стратегии, направленной на стимулирование роста. ЦБ Турции в борьбе с инфляцией сталкивается с проблемой постоянного вмешательства президента.
Статья основана на материалах эксперта ИБВ Ю. Щегловина.
,
президент Института Ближнего Востока
Комментарии (0)