Та история, которую мы с вами застали, – это история непрерывного накопления знаний, усложнения и заострения инструментов установления истины. Еще лет тридцать назад в ходу были разговоры о чудесных спутниках-разведчиках, с которых якобы можно прочесть номер автомобиля или сосчитать звездочки на офицерских погонах. Успехи криминалистики и повсеместное распространение камер наблюдения сделали бессмысленными многие железные алиби из старых детективов.
Наконец, уже в самые последние годы развитие информационных сетей не только позволило Большому Брату (кто бы ни скрывался под этим псевдонимом) следить за нами, но и дало нам возможность мгновенно получать самые разные знания о мире. Теперь, собираясь поужинать в кафе, я могу из дома ознакомиться с меню, заранее наметить свой выбор и посмотреть, сколько минут я буду ехать до этого заведения на своей машине с учетом ситуации на дорогах.
Я могу узнать, какая погода нынче на Суматре, каков процент католиков в Ботсване, а также множество других нужных и ненужных сведений. Тем более обидно в этом информационном путешествии вдруг упереться в обширное болото незнания. Как же такое может быть? Только что мир был абсолютно прозрачен, и вдруг нога по колено проваливается в трясину мучительной неопределенности.
К такому болоту незнания нас подвела коронавирусная пандемия. Почти год злополучный вирус живет с нами; за это время наша жизнь круто изменилась, но нельзя сказать, что мы много узнали о подселенце. Хотя уже с февраля, когда перспектива глобального бедствия стала очевидной, вся королевская конница поскакала спасать мир. Вся медицина, биотехнология, генная инженерия, которая только что готовилась клонировать хоть мамонтов, хоть черта лысого.
Фармацевтические гиганты, ранее успевшие высосать из человечества астрономические суммы. Правительства, оперативно напечатавшие сотни миллиардов долларов и евро. И каков результат этих титанических усилий? Несколько зыбких кочек на болоте незнания. Даже появление первых вакцин пока ничего серьезно не изменило.
 |
Весной повсюду боготворили врачей. Врачи в телевизоре, врачи на рекламных щитах. Сегодня врачи стушевались в информационном поле, о них говорят реже, и главврач Коммунарки Денис Проценко перестал быть медийной звездой. Нет, они по-прежнему работают, спасают людей, заражаются и умирают. Но люди уже не ждут от них знания, не ждут прояснения своей картины мира. В один и тот же день гражданам могут предъявить противоречащие друг другу версии от разных «ученых»: например, утром я услышал, что дети заражаются реже взрослых, а вечером того же дня – нечто противоположное. Дело дошло до того, что Минздрав запретил медикам высказываться об эпидемии коронавируса, и это в самом деле лучше, чем гадать, пугать и путать людей.
При всем прогрессе медицины современные врачи оказались столь же беспомощны перед новой эпидемией, как их средневековые коллеги в масках с длинными носами – перед чумным поветрием. Мы видим, что аппарат ИВЛ – сложная штука – помогает умирающим немногим больше, чем варварское кровопускание.
Знание теряется среди слухов и суеверий. Помните, весной массово закупали имбирь? Многие предпочли бы забыть, иные же в самом деле забыли, потому что прежняя дикость должна освобождать место новой. А место научно обоснованных технологий занимают предписанные обществу ритуалы.
Сложившийся масочно-перчаточный ритуал очень показателен. Скажем, в продовольственный магазин меня пускают в маске, но без перчаток. А кассирша требует надеть перчатку (хотя бы одну), и ей нет дела до того, что я до этого, может быть, множество товаров потрогал неодетыми руками. В ресторан девушка-метрдотель не пускает без маски, но, усевшись за столик, маску можно снять, ходить без нее по залу, в туалет, выходить на перекур. В таком виде этот режим превращается в голый ритуал, профанирующий гигиенические инструкции, которые и сами по себе не выглядят строго обоснованными.
Традиционная конспирология давно занимается эксплуатацией реальных или кажущихся провалов в человеческих знаниях. «Кто убил Кеннеди?» – вечный вопрос, любой ответ на который будет всегда разбиваться о теорию заговора. Но ситуация с пандемией жестче обычных конспирологических раскладов. Когда конспиролог твердит «власти скрывают», он все-таки имеет в виду, что власти (масоны, рептилоиды) обладают знанием.
Сегодня же возникает впечатление, что знанием не обладает никто. Поэтому даже на теорию заговора можно смотреть с надеждой: ведь если предположить, что вирус искусственно создан в лаборатории и специально распространен по миру, то, значит, существуют люди, у которых есть кнопка «стоп», противоядие, антидот, и нужно просто их найти и взять за грудки. А если никакого заговора нет, то как быть тогда?
Но пандемия – не единственная сфера, в которой современный всезнайка с гаджетом утыкается в область незнания. Возьмем, к примеру, армяно-азербайджанский конфликт. Это и без того деликатнейшая тема, не располагающая к безоглядной открытости при обсуждении фактов. Но ведь и сами факты с трудом поддаются установлению. В эпоху вездесущих сетей, в эпоху тех самых чудесных спутников сторонний наблюдатель не может четко уяснить для себя положение дел на фронте. Одна сторона говорит, что взяла такие-то села, другая клянется в нерушимости линии обороны.
Одна сторона говорит: «мы сбили самолет», другая отвечает: «а мы вообще сегодня не летали». Одна сторона жалуется, что подверглась обстрелу, другая божится, что ни одно орудие не стреляло. Казалось, что тезис «сами себя обстреливают» – уникальное украинское ноу-хау, но, похоже, этот сомнительный прием добрался до Кавказа. При этом не видно независимой, вызывающей доверие инстанции, которая могла бы очистить факты от шелухи военной пропаганды сторон, и непонятно, откуда такая инстанция могла бы взяться.
Позиция журналистов на местах чаще всего зависит от того, с какой стороны они вещают. Международные неправительственные организации? Но все эти «Белые каски» и «Врачи без границ» уже успели исчерпывающим образом показать себя во время других конфликтов. А ведь от точного установления фактов зависят человеческие жизни, и когда на Кавказе срывается очередное перемирие, то это происходит в том числе и потому, что регион оказался в зоне незнания.
Наконец, еще одно болото незнания сейчас формируется вокруг американских выборов. Накануне голосования обе партии, демократы и республиканцы, выражают уверенность в том, что подсчет голосов может затянуться на неопределенный срок, и при этом обе готовы сразу же объявить о своей победе. Вопрос о точном выяснении фактических результатов выборов уже не стоит, и борьба идет за то, какая из двух команд сможет убедительнее навязать народу свое представление о его же собственном волеизъявлении. Фактически это соревнование двух вер.
Обостряется исламский фанатизм (например, в сегодняшней Франции), и мы думаем, что мы не таковы, как эти мытари. Но так ли это? Болото незнания – это экосистема, в которой резвятся разнообразные квазирелигиозные представления. Квентин Мейясу писал об этом: «Одна вера противостоит другой вере, поскольку больше не существует доказательств, определяющих наш фундаментальный выбор... Фидеизм состоит, в сущности, в скептической аргументации против притязаний метафизики и рациональности в целом на доступ к абсолютной истине».
К примеру, недавно один хороший поэт спросил в своем ФБ-блоге, существуют ли люди, верящие в отравление Навального властями. В результате его исключило из друзей множество пользователей, в том числе довольно известные и влиятельные люди, за одно лишь сомнение в их вере, которая не подкреплена никакими фактами.
Это броуновское движение маленьких частных вер может привести к глобальному религиозному всплеску. Недаром сразу же после выхода COVID-19 на мировую арену был снят с производства – после первого сезона, оборванного на полуслове, – сериал «Мессия». Слишком открыто в нем был очерчен тот вариант развития событий, который теперь начинает вызывать реальные опасения у сильных мира сего.
Комментарии (0)