Анализ боевых действий в XXI веке показывает, что все чаще ареной вооруженного противоборства становятся мегаполисы. Бои в городских кварталах дают уникальные возможности более слабой стороне уравнять шансы за счет ограничения более сильного противника в применении авиации, танков, систем залпового огня, тактического ракетного оружия.
Сторона, соблюдающая международное гуманитарное право (МГП), будет вынуждена минимизировать превосходство в силах и средствах на открытом пространстве и вести контактные действия в основном с использованием стрелкового оружия в ближнем бою, что влечет большие потери.
Следует обратить внимание на то, что основная рабочая сила, занятая в сфере жизнеобеспечения мегаполисов, – мигранты. Они преобладают среди работников коммунального хозяйства и городского транспорта, в общепите, медперсонале. Но они же составляют среду для этнической преступности, вызывающей недовольство коренного населения. Это потенциальное пушечное мясо в войнах иррегулярных формирований с правительственными силами. Именно мигрантов будут в первую очередь рекрутировать в НВФ, террористические организации и неправительственные структуры.
“Городская инфраструктура может быть в определенный момент нарушена либо взята под контроль мигрантами. Доступность информационных сетей делает саботаж или восстание вполне возможным”
При возрастающем потоке переселенцев в мегаполисы и городские агломерации экономические трудности не дают возможности расширять штаты полиции, медицинских и социальных работников, образования. Большая часть молодежи в мигрантской среде в итоге пополняет преступный мир.
Союз переселенцев и криминала в будущих гибридных войнах будет играть заметную роль. Этот фактор может использоваться каждой из противоборствующих сторон в своих интересах. История дает тому множество примеров. Известный случай – содействие отечественного криминалитета в освобождении Одессы от румын в 1944 году.
Слабо контролируемая миграция однозначно свидетельствует о связи этого явления с международной преступной сетью – структурой, ведущей военную, политическую и бизнес-деятельность. Причем нынешние реалии не позволяют четко отграничить криминал от государственных структур, о чем говорит безуспешный опыт борьбы с коррупцией во всем мире. Поэтому в будущем можно ожидать формирования мощных криминальных сообществ, которые, воспользовавшись ограниченностью ресурсов государства при ведении вооруженных конфликтов различной интенсивности, способны поставить под контроль значительную территорию и властвовать на ней вплоть до подмены недееспособных госструктур. С этим фактором также придется считаться для достижения победы над противником.
Какова численность мигрантов в России и действительно ли они контролируются силовыми структурами` Индикатором здесь служит число преступлений, совершаемых приезжими. По официальной статистике МВД РФ, на мигрантов приходится не более пяти процентов всех зарегистрированных преступлений. В то же время представители силовых структур публично заявляют, что более половины нарушений закона в крупных городах России, особенно деяний насильственного характера, совершается «гостями». К тому же у нас есть такое понятие, как незарегистрированные преступления, оценить масштаб которых не представляется возможным. Однако даже среди учтенных правонарушений более половины не раскрыто, а само число злодеяний растет значительными темпами.
По свидетельствам бывшего директора ФМС Константина Ромодановского, на территории России находится порядка 20 миллионов мигрантов, легальных и нелегальных, около 70 процентов из них исповедают ислам. Порядка пяти процентов всех мусульман России, примерно 700 тысяч человек, – сторонники радикального ответвления салафизма, и их активно используют уже сейчас в организации террористических ячеек.
Не стоит сбрасывать со счетов и фактор многомиллионной миграции из КНР на наш Дальний Восток. Китайские землячества есть в каждом городе России.
По данным ФМС РФ, за 2015 год на территорию России въехали 17,1 миллиона иностранных граждан. За 2014-й – 17,2 миллиона, за 2013-й – 17,3 миллиона человек. 17 миллионов ежегодно! Многие выезжают и снова возвращаются. Точная численность таких «челноков» неизвестна, однако то, что охота к перемене мест охватывает десятки миллионов, сомнений не вызывает.
Но в ФМС ежегодно обращалось не более 50 процентов въехавших иностранцев. В том же 2015 году на миграционный учет встали 7,8 миллиона граждан, в 2014-м – 8,3 миллиона. Где остальные, покинули они страну или остаются в России, статистика ФМС не уточняет. Таким образом, на территории РФ официально и нелегально каждый год находится не менее 10-12 миллионов молодых мужчин и женщин, преимущественно 18-29 лет.
При численности штатов МВД РФ в миллион человек, ФСБ – в 500 тысяч и Росгвардии – в 600 тысяч получается, что людской потенциал этих структур явно не был рассчитан на подобную ситуацию с миграцией.
С учетом того, что все население России порядка 146 миллионов человек, общее число мигрантов вроде бы невелико. Но если сопоставлять по возрастным группам, картина меняется. Число наших сограждан в возрасте от 18 до 34 лет не превышает 24,5 миллиона. Получается, на каждых двух россиян приходится один мигрант-ровесник. С очень важной оговоркой: 24,5 миллиона российских граждан распределены по всей территории страны, тогда как мигранты по преимуществу сосредоточены в крупных экономических центрах 10-12 крупнейших агломераций России.
То есть городская инфраструктура может быть в определенный момент нарушена либо взята под контроль. В связи с языковым барьером, закрытостью этнических групп, вовлеченностью их в криминал и другими факторами отслеживание обстановки по этой категории населения правоохранительными органами затруднено. А доступность информационных сетей делает саботаж или восстание вполне возможным. Должны быть разработаны четкие меры противодействия этому. Фактор мигрантов следует учитывать как в оборонной стратегии страны, так и при отработке возможных боевых действий в городских агломерациях в частности.
,
кандидат философских наук
,
кандидат технических наук
Комментарии (2)