Хотите убедиться, что свидомизм и идиотизм родственные понятия, — послушайте интеллектуальные дискуссии украинских гуманитариев. Особенно те, что проводятся по разнарядке властей.
На днях в Харькове прошел первый круглый стол из серии мероприятий «Деколонизация: отыскать свое». Этот сеанс ядрёного пропагандонства назывался «Русское имперское культурное наследие в Украине: как помнить». То есть организаторы, в силу врожденного слабоумия, даже не скрывают, что их интересует вовсе не общественная полемика, а идеологическое впаривание: что и в каком разрезе следует помнить, а что необходимо побыстрее предать забвению.
Так повелось, что при Зеленском в подобных гуманитарных проектах по перепрошивке сознания задействован всякий неликвид. Ни Институт нацпамяти, ни минкульт особо не заморачиваются мозговыми штурмами, потому что идеологическая извилина — одна на всех. Поэтому в круглых столах эконом-класса участвуют дешевые фуфлогоны, готовые выполнять установки власти почти бесплатно, «за еду» либо за возможность просто поторговать физиономиями.
Гуманитарные ЛОМы давно уже угорают с таких провластных дешевых мероприятий, куда привлекаются третьеразрядные «дiячi». Почти весь первый эшелон интеллектуалов-свидомитов «не по приколу» банковал при Порошенко, а сейчас, чтоб не продешевить, уклоняется от откровенных слияний с властью. Во всяком случае, воздерживается от участия в таких малобюджетных мероприятиях.
Участники харьковского круглого стола были то ли на измене, то ли на веществах. Уже в начале этих недоинтеллектуальных разборок с «русским имперским культурным наследием» Антон Дробович, глава Института нацпамяти, стал заговариваться: «осмысление этой стороны проблемы, дискуссия о том, был ли Советский Союз колонией или нет». Ну, какая может быть дискуссия?.. Алжир был империей. Советский Союз был колонией. Что тут непонятно? То ли трава у Дробовича забористая, то ли переволновался, предвкушая бюджетный распил для большой международной конференции на тему деколонизации.
Пысьмэннык Николай Рябчук тоже исполнял, без оглядки на здравый смысл: «Булгаков — то типичная колониальная литература». Ну, допустим. Рябчук, автор книги «Постколониальный синдром. Наблюдения», погружен в благодатную тему, как гоголевская панночка в пруд. Но есть вопросы. Если коренной киевлянин Булгаков, русский человек, выпускник университета св. Владимира, пишет о русском городе Киеве, то каким боком здесь колониальная литература?
Если же допустить (в порядке бреда), что все эти гайдамаки, серожупанники, сечевые стрельцы и прочая петлюровская сволочь на подсосе у Директории были коренным населением Киева… А всякие там русские Булгаковы и Бердяевы с их предками были пришлыми колонизаторами. И университет св. Владимира основан русскими колонизаторами. То напрашивается ведь вопрос о благотворном влиянии «колонизаторов» на скотское состояние «коренного населения»? Конечно, наши слабоумные свидомые друзья сразу же всплеснут ручками и завопят о Киевско-Могилянской академии. Но и здесь есть каверзный вопрос о национальном происхождении Петра Могилы, сыне господаря Валахии.
Интересный мог бы получиться спор о «колониальной литературе»…
Откровенная рагулиха Валентина Сушко, этнолог, доцент кафедры теории истории искусств Харьковской государственной академии дизайна и искусств, заговорила на жутком суржике. Ведущая с плохо скрываемой тупостью задалась вопросом: что делать? выбрать полезное или оставить всё как есть? Рагулиха-этнолог отвечает, что оставить как есть «у нас нэ получыться». «Нэ получыться»! Доцент кафедры теории истории искусств!
Дальше рагулиху несло так, что за дословное цитирование этого нас заблокируют как минимум в Фейсбуке. Сушко отметила, что у общества есть идентичность «я русский хохол». Ну и хорошо, что общество бывает не таким душным, как неадекватные участники круглого стола, — подумалось нам. «И это проблема, с которой надо бороться», — заявляет Сушко. Дескать, нефиг в украинское будущее нести эту идентичность «русский хохол».
Рагулиха призывает: «смотреть на наше прошлое украиноцентричным взглядом», «отрефлексировать, что оно не наше». Конечно, не ваше. К примеру, зачем вам, рагулям, наши имперские университеты, если у вас всё равно никак «нэ получыться» стать образованными людьми?!
Потом включилась Вера Агеева, литературовед «с киево-могилянкой головного мозга», лауреат Госпремии имени Шевченко. По манерам же — младшая сестра «бабы Фары» (Ирины Фарион).
Агеева говорит: «Культурное сопротивление не прекращалась никогда — от «Наталки Полтавки» до Юрия Андруховича». Верим. Ведь именно для культурного сопротивления империи автор «Наталки Полтавки» дослужился до штабс-капитана, участвовал в русско-турецкой войне, был награжден орденом Святой Анны 3-й степени. Андрухович, внук эсэсовца дивизии «Галичина», конечно, фигу в кармане держал, но всё же на старте своего «культурного сопротивления» получил имперское образование в московском Литинституте. Ну потому что на родной Ивано-Франковщине учили только, как правильно овец пасти.
Между тем Агеева сообщила нам всё, что мы должны знать о нашем сосуществовании с рагулями, свидомитами и политическим украинством (просто цитирую, потому что комментарии излишни):
«Пушкин не является тем мировой славы писателем, несмотря на то, что Россия вложила в проект Пушкин огромнейшие деньги. Достоевский — да. Пушкин — нет. То есть не нужно думать, что это аж так. Должны понимать, что Пушкин в финале поэмы «Полтава» припечатал Украину как такую, которой уже никогда не будет, и прославил победителя Полтавской битвы. Это тоже будем иметь в виду.
Что бы я сделала, если бы занималась культурной политикой в Одессе? Я бы перестала ругаться о Пушкине. Я бы приложила все усилия, чтоб в Одессе появился большой, хорошо разработанный миф вокруг романа «Мастер корабля»…».
Вроде бы, нет ничего нездорового в том, что экзальтированная женщина хотела бы создать миф для одесситов, связанный с первым романом Юрия Яновского. Но Агеева уверена, что если такой миф разработать, то «все те Бабели и Пушкин в Одессе просто перестанут интересовать»! Она озвучивает и конечную цель этой деятельности: «Нужно сделать их памятники маргинальными и неинтересными, а место заполнить своим».
Это важная составляющая украинской идеи: не просто что-то запретить, разрушить, снести, но и заполнить освободившееся место собственным дерьмом .Если гадить соседу, то «так, и только так» (с).
Под занавес Агеева совсем разбушлатилась: кинула предъяву Рябчуку, что на его доме появилась мемориальная доска Мандельштаму, а он не препятствовал. Призвала его сбить эту доску.
Рябчук робко возражал: «Я ничего не имею против Мандельштама».
Взбесившаяся Агеева не унималась: ну тогда хоть памятник Ахматовой возле Мариинского надо взорвать.
«Мирно жить не выйдет, — возбуждалась от пещерной злобы и ненависти киевская свидомитка. — Это обижает мою идентичность». Площадь Льва Толстого тоже ей мешает: дескать, там «новых шедевров не напишем»…
«Культ Булгакова в Киеве — это национальный позор», — вещала Агеева. И призвала Институт нацпамяти: давайте с этим что-то делать «Интерпретация Булгаковым петлюровцев — это просто зоологическая человеконенавистническая интерпретация. Мы просто должны это изъять».
После такой колоритной упоротой тетки жалкие и невнятные харьковские мужичонки уже не впечатлили. Даже журналист Филипп Дикань, свидомит и поклонник коллаборациониста Шевелева, выглядел вечным студентом на этом пропагандонском факультете…
Добавил морального уродства круглому столу еще и сумской краевед Олег Корниенко: «Харьков — заповедник имперской советской эпохи. Все эти герои-панфиловцы… И т.п. Вы меня поняли».
Конечно поняли, убогий, что таким рагулям и чертям ни к чему высшее образование и прочие имперские излишества. Вам больше к лицу был бы возврат к истокам, где ваши забытые предки пасли рогатый скот, а самые корниенкоподобные еще и уестетвлялись с ним. За это добрый русский барин или менее добрый шляхтич приказывали пороть корниенок на конюшне. А потом великодушно прощали их…
Комментарии (1)