Административное дело, возбужденное против рэпера с псевдонимом «Моргенштерн», привлекло внимание к тому, что рынок решает многое, но не все. Иногда очевидно плохие вещи пользуются бешеным успехом. Это верно в отношении наркотиков, которые настолько выгодны, что даже суровые кары не удерживают преступников от их распространения. Это верно в отношении определенного рода музыкального (используем этот термин за неимением более подходящего) творчества.
Тексты Моргенштерна чрезвычайно неудобны для печати. Если мы попробуем вырезать кусочек, не содержащий мата, получится примерно так: «я известен и богат в моей голове дыра я дегенерат выхожу на блок окей цепи будто лед эй у меня бабло...». Сценический образ певца примерно соответствует его творчеству.
Самое удивительное в этом, что он действительно известен и богат, у него миллионы просмотров в Youtube – и эта платформа, известная своей свирепой цензурой, не банит ни пропаганду наркотиков, ни, скажем, клип «Феминистки», в котором исполнитель грозится расправиться с феминистками при помощи автомата и гранат.
При этом феминистки больше озабочены борьбой с «патриархальными мужчинами», которые видят в женщине жену и мать – и как-то вяло реагируют на мужчину, который видит в женщине исключительно сексуальную работницу, а им самим грозит убийством. Сложно сказать, почему прогрессивная среда, которая восстает против традиционной семьи и Церкви как против «мизогинных», т. е. враждебных к женскому полу, в то же время довольно спокойно относится к тому крайнему презрению к женщине, которое выражает Моргенштерн. Возможно, потому что видят в нем естественного союзника в борьбе со всем этим «консервативным» и «патриархальным».
Но в чем секрет успеха этого исполнителя? Как так получается, что человек, общественная польза которого по меньшей мере сомнительна – или даже измеряется отрицательной величиной – получает несравненно больше денег (и славы), чем строитель, который возводит дома, или врач, который спасает людей от смерти, или учитель, который помогает детям подготовиться ко взрослой жизни? Побочный эффект рынка? Но что продает на этом рынке Моргенштерн? В каком-то смысле он выступает в качестве учителя – множество детей и подростков впускают его на свои экраны, делают его частью своей жизни и той атмосферы, которой они дышат. И, со стороны глядя, остается только признать, что это – нездоровая атмосфера. Людей, однако, никто не неволит – что может привлекать их в такого рода творчестве?
 |
Юность – трудное время, когда человек учится взаимодействовать с окружающими, прилагать дисциплинированные усилия, направлять свои порывы в общественно приемлемое русло. Навыки самодисциплины, готовность откладывать немедленное удовольствие ради достижения какой-то значимой цели, закладываются (или не закладываются) в этом возрасте. Цивилизованность, умение себя вести, способность терпеливо трудиться и выстраивать отношения с людьми (и с противоположным полом особенно) на основе взаимного уважения – все это необходимо для того, чтобы иметь хорошую работу и стабильную семью. Когда родители и учителя внушают юношеству, что для жизненного успеха необходимы дисциплинированные усилия и следование определенной этике, это часто воспринимается как невыносимое угнетение. Потому что это действительно трудно.
Да и не только в юности – бывает, что и вполне взрослые люди рады сбросить с себя оковы воспитания и цивилизованности. И в этом секрет привлекательности Моргенштерна – и ему подобных. Они показывают пример успеха, которого можно добиться без видимых усилий – просто двигаясь по пути наименьшего сопротивления. Ты можешь получить все, что хочешь – богатство, известность, и сколько угодно секса, очищенного от всякого намека на малейшую человеческую привязанность – не делая ничего полезного, не прилагая никаких усилий к своему личному возрастанию, не осваивая взрослую науку упорной учебы и труда. Ты можешь оставаться даже не дикарем – у дикарей есть свои представления об этике и долге – а именно дегенератом.
Пример Моргенштерна показывает, что так иногда бывает – но очень редко. Конечно, человек может избегать долгого и трудного процесса роста, в ходе которого обретается радость подлинных достижений, настоящей любви и дружбы, и вместо этого искать немедленных и самых простых удовольствий. Очень скоро он обнаружит, что самое простое и доступное из них – это наркотики. Как легальный алкоголь, так и менее легальные вещества. Приведет это, конечно, не к известности и богатству, а к весьма жалкой – и недолгой – жизни.
В этой связи интересно происхождение жанра, представителем которого является Моргенштерн. Дело не в том, что этот жанр – афроамериканский; американские чернокожие – люди музыкально одаренные, спиричуэлс и джаз оказали огромное влияние на классическую и популярную музыку по всему миру. Дело в том, что творчество Моргенштерна – это подражание рэперам из самых унылых и безнадежных мест Америки, тех гетто больших городов, культура которых порождена поколениями нищеты и криминала и воспроизводит все ту же нищету и криминал.
Как об этом американец Мэтт Уолш, «дети растут в домах без отцов и с плохими матерями. Их мозги маринуются в нигилистической грязи, производимой полуграмотными социопатами вроде Cardi B и Lil Nas X (американские рэперы – прим. автора). В их жизни нет ни красоты, ни истины, ни любви. Неудивительно, что они вырастают в убийц и преступников». Американцы не знают, как помочь этим людям – потому что проблема очень запущена, а склонность политиков привлекать голоса жителей гетто, уверяя, что во всех их бедах виноват «системный расизм», едва ли помогает делу.
Есть определенные психологические, культурные и рыночные механизмы, которые производят дегенерацию – и производят ее очень успешно, из поколения в поколение. Вне этой специфической культуры гетто чернокожие оказываются честными, трудолюбивыми семейными людьми, которые добиваются очевидных успехов. Дегенерация – это не расовое, а культурное явление, и оно так же возможно на русской почве, как и на американской. Те же психологические механизмы, которые превращают черные гетто в такое печальное место, отлично запускаются и у нас.
Даже не по чьему-то хитрому плану – а просто потому, что дегенерация хорошо продается. Почти как наркотики. И тут уже нельзя надеяться, что рынок сам все решит. В дело должны вступить другие соображения, кроме коммерческих.
В идеале – взрослые люди должны отказаться от того, чтобы поддерживать и транслировать этот психологический яд. Нет, не все пиар, кроме некролога – с некоторыми знаменитостями лучше не общаться, некоторого рода известности лучше избегать. Не приглашать их на работу. Не транслировать их опусы.
Вмешательство государства – не лучший вариант, но, когда люди в корпоративном мире (и в мире шоу-бизнеса) не проявляют чувства вкуса, меры и ответственности, все, что остается – это вспомнить о законе. Продвижение интеллектуальной и нравственной дегенерации, наркотиков, свинского презрения к женщине не должно быть прибыльным делом. И государство должно об этом позаботиться.
Комментарии (0)