Впрочем, такие «покушения» всё-таки лучше настоящих, кровавых «сакральных жертв», до которых дело пока не доходило. И Мохов почуял, что именно на нём могут сменить стратегию…
«Отец был классическим бандитом из девяностых. Я часто натыкаюсь на рассуждения о том, когда закончились девяностые, — для меня они закончились летом 2000 года, когда убили отца. В девяностые у нас был дом на Кипре, «гелендваген», квартира на Таганке с двумя выходами, чтобы можно было незаметно уходить, когда его разыскивала милиция, — отец специально такую искал. И когда его не стало, наш мир целиком разрушился — мама легла в психушку, она никогда до этого не работала, для нее это было потрясением. Что случилось с отцом? Это мутная история».
Этими замечательными по откровенности словами – – и хотелось бы открыть текст о Сергее Мохове. По образованию он – антрополог, по роду деятельности – близкий к мафии хитрован, по должности – муж Любови Соболь. Хобби: .
Некрофилия – слабость Мохова: ему так нравится смерть, кладбища, похороны и мертвецы, что в конечном счёте это стало причиной желания и самому стать «поближе к земле», инсценировав собственную смерть в 2016 году. Покушение на самого себя тогда было устроено понарошку, но выгоды от этого планировали получить самые серьёзные.
Восхищает универсальность и разноплановость умений и увлечений нашей оппозиции. Помните Алексея Кабанова – матёрого «болотника», шеф-повара, а заодно – убийцу собственной жены? Или Иван Голунов – и журналист, и наркодиллер. А Сергей Мохов удачно совмещал изыскания по антропологии с работой на кладбищенскую мафию, не забывая при этом участвовать в политической жизни на стороне собственной жены. Эта счастливая «многостаночность» и подарила ему мысль: а что, если помочь Любе повысить собственную упоминаемость в СМИ путём имитации покушения на самого себя? Вот что значит любящий муж! Чтобы придать импульс политической карьере жены, себя не пожалел!
Правда, в итоге всё получилось как-то очень бледно и вяло. Якобы кто-то подскочил к Мохову, вколол ему неизвестную жидкость в мускулистое тело, убежал, а кладбищенский антрополог картинно раскинулся на асфальте в ожидании «Скорой». Соболь тут же поспешила обвинить в случившемся Евгения Пригожина. Почему Пригожина? Ну, она же решила вести против него личную вендетту, а он, стало быть, сделал ответный ход, напав на её мужа. Такая «логика».
Три года этот фарс служил поводом для бесчисленных оправданий всех мерзостей Соболь:
Но вот вскрылись подробности того события. Всё понятно и без комментариев:
Оказывается, ни ядов, ни психотропов, ничего опасного в теле Мохова медики тогда не обнаружили. Вставай, Серёжа, с асфальта — двойка за актёрское мастерство! Станиславский не верит!
В полиции тоже не поверили и уголовное дело возбуждать отказались – вреда здоровью нет, потерпевший отсутствует.
Но история, однако, на этом не закончилась. Вдруг выяснилось, что сейчас, спустя три года, на Мохова и впрямь, кажется, кто-то решил покуситься. По крайней мере, на этот раз Мохов обеспокоен уже не понарошку.
Как «совершенно случайно» совпадает готовящееся покушение на Мохова с началом избирательной кампании его жены на выборах в Мосгордуму! Совпадение, конечно же! Было бы «долгом классике» отравить Мохова уже не глюкозой, как в прошлый раз, а диоксином – чтобы как у Ющенко. Или с моста его сбросить – как Ельцина. Оба раза здорово сработало, эффективно!
И вот как раз ради эффективности на этот раз Навальный и Соболь решили самим Моховым пожертвовать. В прошлый раз вышло как-то ненатурально, а «в нашем деле главное – этот самый реализм»: поэтому сейчас Мохова решили в детали плана не посвящать, а обрадовать сюрпризом. А потом уже, в больнице, тихонько извиниться: «Прости, но так было нужно, любимый». Если любит свою Любашу – то простит! А не простит – так мёртвый он ещё полезнее, чем живой.
Однако у самого Мохова такие игрища восторга явно не вызывают. Видимо, стремление к смерти пока что не перевесило инстинкт самосохранения, это во-первых, а во-вторых, человеку, , явно не понравилось, что ему отводят роль лоха и мальчика для битья.
В какое посмешище превратила себя русофобская оппозиция и связанная с ней «журналистика»! Все эти недопокушения превратились уже в сплошной трагифарс со свиной кровью и потерянными полуботинками. Конечно же, Аркаша Бабченко себя своей «смертью» обессмертил, но ведь не будем забывать, что и другие случаи были не менее прекрасны! Чего стоит афера Дениса Короткова из «Новой газеты», ради его фальшивого признания в «грязной работе на Пригожина»! Там тоже разыграли карту «покушения» — Амельченко исчез, оставив на месте своей дезинтеграции только полуботинок. Целый месяц Коротков в экстазе строчил «расследование» о ЧВК Вагнера, похитившей Амельченко… как вдруг «похищенный» пришел своим ходом в полицию и рассказал, что Коротков обещал ему 20 тысяч евро за весь этот карнавал, а заплатил только 200 тысяч рублей.
Впрочем, такие «покушения» всё-таки лучше настоящих, кровавых «сакральных жертв», до которых дело пока не доходило. И Мохов почуял, что именно на нём могут сменить стратегию… А потом его сын рассказал бы в интервью: «Отца убили… это мутная история».
Обращаем ваше внимание что следующие экстремистские и террористические организации, запрещены в Российской Федерации: «Свидетели Иеговы», Национал-Большевистская партия, «Правый сектор», «Украинская повстанческая армия» (УПА), «Исламское государство» (ИГ, ИГИЛ, ДАИШ), «Джабхат Фатх аш-Шам», «Джабхат ан-Нусра», «Аль-Каида», «УНА-УНСО», «Талибан», «Меджлис крымско-татарского народа», «Мизантропик Дивижн», «Братство» Корчинского, «Тризуб им. Степана Бандеры», «Организация украинских националистов» (ОУН).
Комментарии (1)