"Норникельская" проба совести: сколько заплатят за ЧП

Сумму ущерба природе Таймыра хотят снизить в три раза

«Норникель» не хочет возмещать ущерб от разлива топлива на ТЭЦ-3.

Вернее, хочет, но в меньшем объеме. Не сколько Росприроднадзор насчитал, а раза в три меньше. Ради этого «Норникель» бодается сейчас с Росприроднадзором за методику подсчета ущерба: как его считать?

ФОТО: АЛЕКСЕЙ МЕРИНОВ

О географических границах ущерба они вроде договорились. По официальной версии, топливо вытекло в реку Далдыкан, оттуда — в Амбарную, но дальше солярка не пошла. Плавучие заграждения ее остановили и не пустили в озеро Пясино, что было бы совсем ужасно, потому что из озера вытекает река Пясина, а она впадает в Карское море.

Общественники-экологи, однако, в эту версию не верят. Подозревают, что топливо все-таки попало в озеро, а оттуда в реку. В соцсетях есть косвенные доказательства: видео дохлой рыбы по берегам Пясины с комментариями живых пока еще рыбаков, которые жалуются, что рыба в реке исчезла, такого не было никогда.

Чтоб подтвердить или опровергнуть официальную версию об остановленном перед озером разливе, общественники-экологи в конце июля отправились на Таймыр в экспедицию — брать пробы воды.

Их приключения подробно описаны на сайте Гринписа и в «Новой газете». Это сюжет для захватывающего сериала.

За экологами на Таймыре постоянно следили местные правоохранители. Без конца их задерживали за нарушения карантинного режима. Не позволяли никаким местным спецам с ними общаться. В лагерь к ним прилетал вертолет с полицейскими. Полицейские искали капитана «экологического» катера. Не нашли, но забрали все топливо, приготовленное для плавания.

Пробы в итоге экологи все-таки взяли. Не совсем, правда, там, где надо было. Пришла непогода, и уже было опасно плыть в нужное место. Но на этом препоны не закончились. В аэропорту экологам не разрешили вывезти пробы из Норильска. От них требовали немыслимые документы, гоняли по кругу и откровенно издевались. Почитать про все их злоключения — за голову схватишься.

Разнообразные «сотрудники» пихали экологам палки в колеса не по собственной, конечно, инициативе. Наверняка у них было указание сверху. А как иначе? Власть в Норильске и его окрестностях — сплошь ставленники «Норникеля». Разумеется, они выполняют волю начальства. Если начальству не надо, чтоб экологи взяли пробы из Пясины, они стараются этого не допустить.

" alt="" />

С огромным трудом и хитростями экологам все же удалось доставить в лабораторию Санкт-Петербурга часть взятых проб. Пару дней назад были опубликованы результаты исследования.

«Не превышающее предельно допустимых значений, но значимое содержание нефтепродуктов обнаружено в пробах с правого берега реки Пясина» (левый берег грязнее, но до него экологи не смогли добраться).

Все-таки доплыла, значит, до Пясины солярка из Норильской ТЭЦ. Непонятно, в каком объеме, но доплыла.

Авария случилась в мае. После этого в хозяйстве Норникеля было еще два скандала. 12 июля в Тухарде при перекачке вылилось из трубопровода 44 тонны топлива, а 28 июня обнаружился сброс отходов Талнахской обогатительной фабрики в тундру.

В районе этого сброса экологи тоже взяли пробы. Оказалось, что там содержание анионных поверхностно-активных веществ превышено в 50 раз. «При таком загрязнении вода становится непригодной для жизни флоры и фауны».

Росприроднадзор сейчас должен проверить данные экологов — причем сделать это вместе с ними, под гражданским контролем. А потом пересчитать сумму, в которую оценивается нанесенный природе ущерб. И сумма, конечно, должна вырасти. Прежние 148 млрд рублей, которые «Норникель» пытается сейчас в три раза уменьшить «правильной» методикой подсчета, для открывшихся обстоятельств — уже маловато.

Надо так сделать. Но будет ли так сделано — мы не знаем.

Приключения экологов однозначно показывают, что Норильск и его окрестности — это государство в государстве, где действуют свои законы и правила. Объемы ущерба там считают по специальным методикам. А чаще даже не считают, а просто о них договариваются. Но не с отравленными рыбами, конечно. И даже не с рыбаками.

О чем договорятся на сей раз? Пока это открытый вопрос.