Путин предупреждает
Владимир Винников Валентин Катасонов Михаил Делягин
5 февраля 2021 г. 10:10:18
Впечатления от Давосского форума
Общая ситуация
С 25 по 29 января 2021 года в режиме видеоконференции прошло заседание Всемирного экономического форума (ВЭФ), больше известного как Давосский форум, — первый онлайн-саммит в его полувековой истории. По сравнению с «юбилейным» Давосом-2020, это мероприятие, названное «Давосской неделей» или «Давосской повесткой дня-2021», обещало стать куда более резонансным и значимым вследствие целого комплекса экстраординарных причин: как общего, так и специфического (можно даже сказать — местного) порядка.
К причинам общего порядка следует отнести прежде всего феномен COVID-19, с 11 марта 2020 года официально признанный пандемией. Его результатом — вернее, результатом почти повсеместно принятых мер борьбы с этой коронавирусной инфекцией — стало чрезвычайно резкое и весьма неравномерное по странам торможение экономики из-за почти повсеместного локдауна, а также гигантская эмиссия ведущих мировых валют, прежде всего — американского доллара. Наиболее тяжёлыми последствия COVID-19 оказались для США, которые после массовых BLM-протестов и скандальных президентских выборов не только утратили статус «глобального лидера», но вообще оказались на грани раскола (если не гражданской войны) и утраты своей субъектности.
К причинам специфического (или местного) порядка следует отнести написанную главой ВЭФ Клаусом Швабом в соавторстве с французским экономистом и писателем Тьерри Маллере книгу «COVID-19: The Great Reset» (в общепринятом переводе: «COVID-19: Великая Перезагрузка»), презентация которой состоялась в мае 2020 года с личным участием официального наследника британской короны принца Уэльского Чарльза. Идеи «капитализма стейкхолдеров» (термин Клауса Шваба) или «ответственного капитализма» (термин принца Чарльза) в декабре 2020 года были мощно поддержаны «конкордатом» между папой римским Франциском и движением «За инклюзивный капитализм», куда его организатор леди Линн де Ротшильд привлекла ряд крупнейших транснациональных корпораций. Поэтому версия будущего, изложенная Швабом в развитие высказанного Генри Киссинджером тезиса «Мир никогда не будет прежним», по сути своей воспринимается не в качестве прогноза, а как план глобалистских элит по трансформации человечества, который, таким образом, предложено принять всем современным государствам и другим «центрам силы».
С этой точки зрения, Давос-2021 выступает площадкой для тестирования экономических и политических лидеров современности на их лояльность к данной версии «нового дивного мира», что, видимо, во многом обусловило абсолютно нестандартный график его работы. Помимо нынешней «Давосской недели», запланированы также Глобальный саммит ВЭФ по управлению технологиями в Токио 6-7 апреля и завершающая очная встреча избранных в Сингапуре 13-16 мая.
Пока же, по всей видимости, шёл отбор лояльных к «Великой перезагрузке» политических лидеров — точно так же в столице Японии через два месяца состоится перекличка лидеров корпоративных. Хотя многих из них, включая главу Сбера Германа Грефа, активно «окучивали» уже сейчас. Поскольку 46-й президент США Джо Байден и его вероятная сменщица на этом посту Камала Харрис, а также премьер-министр Соединённого Королевства Борис Джонсон с этой точки зрения никаких вопросов, судя по всему, не вызывают, как и глава правительства Канады Джастин Трюдо, на «Давосской неделе» они блистательно отсутствовали.
При этом стало окончательно ясно, что пресловутый COVID-19 действительно был своего рода «конфетным фантиком», в который с большим трудом удалось завёрнуть далеко не сладкое содержимое глобального системного кризиса. Собственно, такое «заворачивание» было одновременно и первым шагом антикризисной программы, предложенной всему миру управляющими центрами «вашингтонского консенсуса». К нему прилагался и целый набор «бонусов», благодаря чему данный шаг был сделан подавляющим большинством государств (исключая, кажется, только Швецию и Белоруссию). Но сам выход из кризиса не может быть обеспечен только таким «заворачиванием» — или, обращаясь к более содержательной аналогии, возведением коронавирусного «саркофага» над Чернобыльской АЭС современной цивилизации, где продолжают идти разрушительные ядерные реакции, вышедшие из-под контроля. А вот уже со следующим шагом возникли серьёзные проблемы.
Дело здесь в том, что у отмеченных выше глобалистских управляющих центров не осталось в руках ни соответствующей силы «кнута» — из-за новейших систем российского оружия, ни соответствующих размеров «пряника» — из-за того, что КНР стала крупнейшей производящей экономикой мира, а «горизонт событий» для фиатных валют почти наступил. Отношение общего денежного агрегата L (около 3 квадриллионов долларов) к глобальному валовому продукту GDP уже превысило отметку в 25 лет и стремительно приближается к 30. Поэтому даже направление следующего шага, не говоря уже о его размере, остаётся под вопросом.
В этом отношении «инклюзивный капитализм» от британских Ротшильдов и Ватикана — вовсе не идентичен «капитализму стейкхолдеров» («капитализму участия»), откуда и растёт «Большая Перезагрузка» (Great Reset) на основе «Четвёртой промышленной революции» от Клауса Шваба. Скорее, они представляют собой всё более остро конкурирующие концепции — точно так же, как с середины 80-х годов прошлого века конкурировали (и до сих пор конкурируют) вроде бы близкие между собой концепции мондиализма и глобализма.
Напомню, главная разница между ними заключалась в том, что мондиализм предполагал после устранения мировой системы социализма лишить США статуса мирового лидера с созданием сетевой структуры стран «коллективного Запада», а также отобрать у доллара США статус «мировой валюты номер один», с переходом к единой глобальной наднациональной валюте, наподобие евро для ЕС. И тогда следствиями этой конкуренции стало множество различных событий: от распада СССР до бомбардировок Югославии, «террористических атак» 11 сентября 2001 года и т. д. В итоге «мондиалисты» потерпели поражение от «глобалистов». Но сейчас — так сказать, в новых исторических условиях — берут реванш, что было бы невозможно без неожиданного (и насколько неожиданного с такой точки зрения? — авт.) усиления КНР и России.
Нечто подобное можно наблюдать и сегодня. Но пока конкурентные процессы находятся в зачаточном состоянии, не выходя за пределы «элитной матрицы», и развиваются в относительно мирном ключе (если не подшивать к делу случившейся 15 января в Швейцарии главы семейного холдинга Edmond de Rothschild Group).
В данной связи следует отметить, что концепция «инклюзивного капитализма» предполагает сохранение и даже усиление доминирующей роли традиционных управляющих центров «коллективного Запада», чья деятельность, собственно, и привела к нынешнему кризису. Что, в свою очередь, вряд ли приемлемо не только для «развивающихся» стран за пределами «коллективного Запада» и «золотого миллиарда», но даже для таких безусловных государств «первого мира», как, например, ФРГ и Япония, считающих, что их поражение во Второй мировой войне сейчас является достоянием прошлого, а не действующим фактором настоящего или, тем более, будущего.
Поэтому Давос-2021 представлял собой не только сканирование баланса сил в этих проблемных пространствах, но и такое же сканирование оптимального для приятия «остальным миром» сценария постковидного неоглобализма.
Поэтому в ходе «Давосской недели-2021» лидеры международных структур, типа генерального секретаря ООН Антониу Гутерриша, исполнительного директора МВФ Кристалины Георгиевой или председателя Еврокомиссии Урсулы фон дер Ляйен явно уступили партию «первой скрипки» главам национальных государств. Их выступления — впрочем, как и речи председателя Европейского центробанка Кристин Лагард, генерального директора ВОЗ Тедроса Гебреисуса, главы ФАО Цюй Дунъюя или генерального секретаря ОЭСР Хосе Анхеля Гурриа — носили откровенно дежурный характер и не раскрывали никакой принципиально новой значимой информации, не говоря уже про выбор пути дальнейшего развития.
Впрочем, практически то же самое можно сказать и о подавляющем большинстве обращений приглашенных на «Давосскую неделю» лидеров национальных государств: от президента Руанды Поля Кагаме и короля Иордании Абдаллы II до премьер-министра Индии Нарендры Моди, бундесканцлера ФРГ Ангелы Меркель и премьер-министра Японии Ёсихидэ Суга. Коронавирус/локдаун, локдаун/коронавирус — и так по кругу, если не считать мелких вылазок в сферы гендерного равноправия, глобального потепления или зелёной энергетики. За двумя понятными исключениями, о которых — ниже.
И такой «сюрпляс» был вполне предсказуем: «высовываться», выделяться из общей массы в ситуации глобальной неопределённости, не имея у себя на руках хотя бы счётно не проигрышной комбинации «козырных карт», — это из категории недопустимого для политиков такого уровня рисков.
В связи с этим возникает закономерный вопрос: а у кого на руках такие комбинации имеются? И ответ. Прежде всего, по-прежнему — у США («империя доллара» и контроль медиапространства плюс возможность эффективной проекции военной силы на бóльшую часть земного шара и весь Мировой океан). Но недавний «глобальный лидер» явно вступил в период собственной «перестройки» с избранием и вступлением в должность «зомби-президента» Джо Байдена, которого, если использовать «перестроечную» аналогию с американскими реалиями, можно сопоставить, скорее всего, с товарищем Черненко, пришедшим к власти после «Андропова»-MAGA-Трампа.
Очевидное ослабление США в иерархии «коллективного Запада» означает и ослабление последнего. Наоборот, позиции российско-китайского стратегического партнёрства при этом укрепляются, что в рамках «Давосской недели» было подчёркнуто речами председателя КНР Си Цзиньпина 25 января и
О чём сказали Си и Путин
Если сравнивать тексты выступлений этих лидеров, невольно возникает мысль о том, что они носят взаимодополняющий характер, а следовательно, с высокой степенью вероятности, учитывая наличие прямого документооборота между Кремлём и Чжуннаньхаем, могли быть согласованы между собой ещё на стадии рабочей подготовки. И Владимир Путин, и Си Цзиньпин указывали на необходимость 1) мультилатерализма (китайский вариант)/многосторонности (российский вариант) как фундаментальной основы современных международных отношений; 2) преодоления разрыва между развитыми и развивающимися странами; 3) отказа от дискриминации и конфронтации, перехода к сотрудничеству для совместного преодоления глобальных вызовов, стоящих перед человечеством; 4) сохранения многоликости и разнообразия человеческой цивилизации, в рамках которой не может быть единого для всех «правильного» пути развития.
Весьма существенная разница заключалась в адресации этих выступлений. Си Цзиньпин предлагал «пряники» экономического и торгового партнёрства, подразумевая опыт «Одного пояса, одного пути», а также Всеобъемлющего регионального экономического партнёрства (ВРЭП), соглашение о котором было подписано КНР и ещё 15 странами Азиатско-Тихоокеанского региона («десятка» АТЭС плюс Япония, Индия, Южная Корея, Австралия и Новая Зеландия) в Ханое 15 ноября 2020 года.
Путин же предлагал «пряники» военно-политического партнёрства, прежде всего, континентальной Европе. Сделал он это, конечно, не напрямую, а цитируя слова бывшего канцлера ФРГ Гельмута Коля, который, по словам российского президента, «говорил о том, что если европейская культура хочет сохраниться и остаться одним из центров мировой цивилизации в будущем, имея в виду все проблемы и тенденции развития мировой цивилизации, то, конечно, Западная Европа и Россия должны быть вместе... Мы придерживаемся точно такой же точки зрения и позиции».
При этом путинские слова о том, что нынешняя «игра без правил критически повышает риски одностороннего применения военной силы» — не оговорка и не случайность. Президент РФ в своём выступлении не уточнял, с чьей конкретно стороны возможно нанесение такого «одностороннего», то есть уничтожающего и безответного удара, но все в мире знают, что сегодня таким потенциалом обладает единственный в мире «центр силы», и это — вовсе не США. Поэтому наши западные «партнёры» и оппоненты, которые сегодня всё активнее пытаются повторить в России сценарий уничтожения СССР, должны понять, что их «игры с огнём гибридной войны» (в том числе — беспрецедентная возгонка через соцсети массовых протестных акций с участием несовершеннолетних) могут обернуться против них самих.
Опять же, сразу после приведенных выше слов президент РФ «закрыл» их следующим пассажем: «Вот в чём опасность: применение силы под тем или иным надуманным предлогом. Это умножает вероятность появления новых горячих точек на нашей планете. Это... не может нас не беспокоить».
В результате наши западные «партнёры» и оппоненты оказались перед весьма неприятной дилеммой, из которой вышли в привычном для себя стиле, назвав давосскую речь Путина «конфронтационной» и «агрессивной», но без указания на конкретное содержание этой «конфронтационности» и «агрессивности». Оно и понятно: ведь в противном случае им пришлось бы признавать за нашей страной эксклюзивную возможность нанесения такого «одностороннего удара», что сразу же поставило бы под вопрос адекватность элит «коллективного Запада» — по крайней мере, в отношениях с Москвой.
Поэтому пресс-секретарь президента РФ Дмитрий Песков мог заявить, что данное выступление Путина не носило конфронтационного характера, а было попыткой докричаться до здравого смысла своих контрагентов — такой же, как и его знаменитая Мюнхенская речь от 10 февраля 2007 года.
Позволю себе поставить под сомнение такую параллель. На мой взгляд, гораздо больше общего у нынешнего давосского выступления (по крайней мере, в его открытой части) с предыдущим, 2009 года, сделанным Путиным в статусе премьер-министра. При сопоставлении двух этих текстов создаётся впечатление, что российский лидер как бы продолжает прерванный на целых 12 лет диалог.
2009 год: «Генерируемое благосостояние распределялось весьма неравномерно, как внутри стран, между слоями населения, причем это касается даже высокоразвитых государств, так и между различными странами и регионами мира».
2021 год: «Результатом… встраивания [развивающихся стран] в глобальную экономику стали не только рабочие места и экспортные поступления. Но и социальные издержки. Включая существенный разрыв в доходах граждан…. Как ни парадоксально это звучит, но проблемы расслоения здесь, в развитых странах, оказались ещё более глубокими».
2009 год: «Текущую ситуацию часто сравнивают с Великой Депрессией конца 1920-х—начала 1930-х годов прошлого века. Параллели, действительно, просматриваются».
2021 год: «Ситуация сравнима с тридцатыми годами прошлого века, она может развиваться непредсказуемо и неуправляемо…»
И это — лишь некоторые примеры параллелей и перекличек между двумя давосскими речами Путина. В целом их там гораздо больше. Что ещё раз подтверждает и подчёркивает: путинские слова про «игру вдолгую» — не просто слова, а вполне реальная стратегия, которая очень гибко, но очень последовательно воплощается в жизнь. Отсюда общая оценка речи президента РФ на «Давосской неделе-2021» должна включать в себя минимум три компонента.
Компонент первый — почему возникла 12-летняя пауза в отношениях «хозяина Кремля» с Всемирным экономическим форумом, почему она так затянулась и почему была прервана именно сейчас?
Ответы на этот блок вопросов кажутся очевидными, и вот они уже приводят нас к мюнхенской речи, после которой Путин был публично назван «рычащей вошью» и подвергнут тотальному остракизму со стороны коллективного Запада. От российского президента требовали покаяния и полного ухода из большой политики. «Третий срок» в таких внешнеполитических условиях был не то чтобы невозможен, но не оправдан по соотношению риски/прибыль.
Так возник «проект Медведев» с рокировкой Владимира Владимировича на пост главы российского правительства. И уже в этом «легальном» для Запада качестве Путин, к тому времени уже прошедший вместе с Медведевым горнило южно-осетинского конфликта («война 08.08.08») и оказавшийся в тисках кризиса 2008 года, попытался разъяснить свою позицию на Давосе-2009. Но не нашёл там ни понимания, ни поддержки, в том числе — среди администрации ВЭФ во главе с Клаусом Швабом. То есть, возможно, поддержка и была, но — неофициальная, кулуарная, в духе «не мы такие — жизнь такая», и с многозначительными кивками в сторону заокеанского гегемона.
На ликвидацию этой гегемонии у Путина и ушло 12 лет: фактически два президентских срока Обамы и один — Трампа. В итоге вроде бы само собой вышло так, что США сегодня резко ослабели и расколоты минимум на два враждующих лагеря, а Россия в лице Путина, выдержав все удары в ходе 12 лет «гибридной войны» как бы спрашивает: «Так на чём это мы с вами в прошлый раз остановились? Напомнить?»
Назвать такую позицию сильной можно. Однако по факту это — не просто сильная, а доминирующая позиция.
Компонент второй — а что было сказано с этой позиции? Вернее, что было сказано нового, по сравнению с давосской речью Путина 12-летней давности? Разумеется, было сказано, что обозначенные ещё в 2009 году проблемы за прошедшее время не только не были решены, но и критично обострились, поскольку не были устранены вызывающие их причины. Также было подчёркнуто, что монополия транснациональных корпораций, в том числе «цифровых», вступающих в конкуренцию с национальными государствами, не соответствует интересам человеческого сообщества в целом, поскольку люди — не «новая нефть», не средство, но цель развития. Что стремление создать экономику, работающую на «золотой миллиард» с уничтожением остального человечества, деструктивно и категорически неприемлемо для России. Что надежды, связанные с новым технологическим прорывом, с «Четвёртой промышленной революцией», с созданием «инклюзивной экономики» (это реверансы в сторону Клауса Шваба и выдвинутых им концептов), не могут быть осуществлены при сохранении нынешней архитектуры международных отношений, «заточенной» под глобальный рынок и «вашингтонский консенсус», игнорирующей развитие жизнеобеспечивающей инфраструктуры, образования, здравоохранения и социальной помощи.
Короче, Путин, как и Си Цзиньпин, обращался к участникам «Давосской недели» с позиции вежливой силы, хорошо известной по событиям «крымской весны», но с тех пор изрядно подзабытой. Вместо постковидного неоглобализма он предложил российскую альтернативу: и для мира в целом, и для Европы в особенности. С этой целью он даже заверил всех участников форума, что Россия — страна европейской культуры, более того — часть Европы, а без сотрудничества с Россией в формате «от Лиссабона до Владивостока» у Европы просто нет исторической перспективы. Пусть привыкают. А «мы к этому готовы, мы этого хотим, мы будем к этому стремиться». Стоит повториться, что китайские товарищи уже убедили своих соседей по Азиатско-Тихоокеанскому региону в необходимости создания ВРЭП, а их российским коллегам только предстоит убедить в этом не только всё менее единую Европу, но и государства «постсоветского пространства». Впрочем, необходимые и достаточные предпосылки для этого уже имеются — в противном случае, исходя из опыта «путинской эпохи», вопрос даже не ставился бы публично.
Вместо заключения
В целом по итогам «Давосской недели-2021» получилось, что вместо голосования по предложенной неоглобалистскими элитами повестке дня: какой вариант «Великой Перезагрузки» вызовет меньшее отторжение и сопротивление со стороны «остального мира», — эти элиты неожиданно столкнулись с альтернативным вариантом от российско-китайского стратегического союза, который отныне является уже бесспорным фактором «большой политики».
Видимо, решение Путина выступить «в гостях у Клауса Шваба», помимо прочего, было продиктовано и необходимостью манифестации такого союза — с целью повлиять на колеблющихся и в очередной раз «сломать игру» западным оппонентам России, как это уже было с Крымом, Сирией, Венесуэлой. Ещё одной вероятной целью этого выступления было как раз дальнейшее усиление раскола внутри тех же неоглобалистских элит, которые теперь «потеряли» не только США в качестве единственной сверхдержавы «однополярного мира» Pax Americana, но и объективную возможность её восстановить.
Более того, раскол Соединённых Штатов теперь может быть спроецирован и на другие страны «коллективного Запада» — что, конечно, не отменяет, но, напротив, делает абсолютно неизбежными встречные атаки: от медийных до военных, — и против Китая, и против РФ. Во всяком случае, под «Отчётом по России» Комитета по разведке и безопасности британского парламента, объявляющим нашей стране тотальную «войну спецслужб», уже фактически подписались их коллеги не только из «Пяти глаз» (США, Канада, Австралия и Новая Зеландия), но также из ряда других западных, и не только западных, стран. 2021 год грозит стать годом ещё больших потрясений, чем «проклятый» 2020-й.
***
Михаил Делягин.
На мой взгляд, о нынешней международной ситуации лучше всего говорит тот факт, что недавняя давосская речь Путина была воспринята на Западе в качестве конфронтационной. Это произошло только потому, что президент России в предельно мягкой форме выразил своё неприятие того направления, в котором движется современное сообщество «развитых стран». Впрочем, это не удивляет — переход любой системы от прогресса к регрессу всегда сопровождается агрессией и трансформацией всей системы координат, иногда — несовместимой с дальнейшим существованием данной системы. Как мне помнится, когда в 1997 году был поставлен вопрос о дальнейшей судьбе Экспертно-аналитического совета при президенте Российской Федерации, Чубайс, тогда первый вице-премьер, высказался в том смысле, что с точки зрения проводимой правительством политики любая аналитическая деятельность носит антигосударственный характер.
То же самое, только в ещё большей степени, касается нынешних институций «коллективного Запада». Если реальность не совпадает с их идеологическими установками — тем хуже для реальности. После начала кризиса 2008 года Джордж Сорос по этому поводу сказал: «Музыка закончилась, а они ещё танцуют». И данные танцы, как мы видим, сегодня уже близки к терминальной стадии. Запад умирает, но не отказывается от своих галлюцинаций.
Валентин КатасоновВыступление президента Российской Федерации на «Давосской неделе» 2021 года лично у меня вызвало определённые вопросы. И главный из них — с какой целью оно вообще было сделано? Это что, была попытка выразить своё несогласие с планами Great Reset, «перепрограммировать» главу ВЭФ Клауса Шваба и те силы, которые за ним стоят? Воззвать если не к их совести, то хотя бы к их разуму? Полагаю, что это априори бессмысленное и бесполезное занятие. Это как если бы Сталин 22 июня 1941 года начал звонить Гитлеру с требованием не нарушать германо-советский Договор о ненападении 1939 года, указывать на опасность предпринятой агрессии для самого Третьего рейха и так далее. Как известно, Сталин пошёл другим путём: призвал советский народ к защите своего Отечества, создал Государственный Комитет Обороны — без этого Победа 1945 года была бы невозможной. У Путина же пока (подчёркиваю — пока) подобной определённости с политическими приоритетами, похоже, нет. Хотя, полагаю, проводись Давос-2021 в традиционном формате, российский президент там не появился бы — в том числе, из соображений безопасности.
В своё время Ален Даллес сказал, что человека легко запутать фактами, но если он понимает тенденции, сделать это почти невозможно. Как человек, полвека изучавший тенденции в международных финансах, а следовательно — в мировой экономике и политике, с уверенностью могу сказать, что ВЭФ — это далеко не личная фирма господина Шваба, который тоже полвека озвучивает интересы и планы тех, кто находится за кулисами публичной мировой элиты.
Эти интересы и планы, как ни прячь их за мудрёными и цветистыми словами, в сути своей весьма примитивны и просты. Они сводятся к установлению прямого контроля над всем человечеством, с постепенным снижением населения Земли до «золотого миллиарда», деиндустриализацией ради экономии ресурсов и снижения «экологической нагрузки» на планету. Для этого требуется размывание национальных суверенитетов, ослабление и отмена «эгоизма государств» с целью создания мирового правительства и цифровизации вплоть до установления глобального «электронного концлагеря», в рамках которого 99% человечества будут низведены до статуса рабов, не имеющих ни прав, ни свобод.
Разные детали такого «образа будущего» содержатся и в работах Римского клуба, и в выступлениях тесно связанного с французской ветвью дома Ротшильдов Жака Аттали, и во множестве других публикаций. Это — тенденция, которую на наших глазах пытаются сделать реальностью.
В своей книге «COVID-19: The Great Reset» Шваб просто разъяснил всё открытым текстом, что стало всего лишь удобным поводом для того, чтобы начать реализацию уже давно подготовленного плана действий. В этом отношении, даже независимо от того, естественной или рукотворной была коронавирусная пандемия, её жертвы — это жертвы стратегии неоглобалистов, которые не остановятся ни перед чем. Их решение по этому поводу принято, все механизмы запущены в действие, вплоть до свержения Трампа в США, и рассчитывать на то, что их остановят по причине каких-то слов российского президента, не приходится.
Комментарии (0)