Активная фаза российско-западного конфликта тянется уже почти семь лет – и все эти годы многие отечественные эксперты возмущались одним моментом. Присоединив Крым и тем самым выступив против американской трактовки международного права, Москва билась не только за себя, но и за того китайского парня – не специально, но объективно получалось так. Которого США точно так же называли своим главным соперником, прессовали по вопросам прав человека (Синьцзян, Тибет), незаконных территориальных аннексий (спорные острова в Южно-Китайском море), авторитарного режима, а также усиливали свое военное присутствие на его границах. Вот только почему-то этот китайский парень вел себя на международной арене крайне тихо, перебрасывая тяжесть защиты объективно общих интересов на российские плечи. Да, Россия – щедрая душа, однако это не означает, что она должна таскать каштаны из огня для китайского рта или же превращаться в острие копья, которым свободные, суверенные страны Средиземья тыкают в американский либерал-тоталитарный Мордор.
Такое поведение избавляло китайцев от прямого конфликта с США, но в то же время порождало у американцев ощущение китайской слабости. Против Китая вводили экономические санкции, объявляли ему торговые войны, постоянно поднимали вопросы о правах человека – и ни разу не получали в ответ ничего, кроме «озабоченности» и вялых контрсанкций. А поскольку слабых, как известно, бьют, то в США считали, что могут усилить давление.
С добрым утром
Однако в 2021 году китайцы наконец-то поняли, что «отступать дальше некуда – позади Пекин». Вероятно, руководство КНР (до этого считавшее активизацию антикитайской политики США инициативой Дональда Трампа, которого нужно просто пережить) осознало, что активное сдерживание Китая является не инициативой отдельно взятого республиканского лидера и даже отдельно взятой партии, а консенсусом, сложившимся в вашингтонской элите. Разница была лишь в методах – Трамп давил в лоб, Байден организовал полноценную осаду (с привлечением союзников и активизацией всех «правозащитных» артиллерийских орудий).
В итоге дракон проснулся и наконец-то подал голос. Причем как в диалоге с американцами (чего стоит одна только публичная перепалка между главами китайского МИДа и американского Госдепа в ходе двусторонних переговоров на Аляске), так и во взаимодействии с европейцами. В ответ на присоединение ЕС к американским санкциям против КНР Китай не просто ввел ответные санкции, но и повысил их уровень. То есть наказал персональными ограничениями не только отдельных парламентариев, но и целые структурные подразделения Европарламента и Совета Европы. Прекрасно понимая, что он ставит под угрозу недавно подписанное китайско-европейское инвестиционное соглашение (которое европарламентарии теперь отказываются ратифицировать). Помимо этого, КНР отвечает Западу на вмешательство в китайские внутренние дела вмешательством в регионы, которые считаются странами Запада их эксклюзивной сферой влияния. Например, на Ближний Восток, где на днях КНР с Ираном комплексное Соглашение о стратегическом партнерстве сроком на 25 лет. Подписала – и тем самым послала большой привет американцам, усилив позиции иранских аятолл перед планируемыми американо-иранскими переговорами по реанимации ядерной сделки. И в Москве жаждут продолжения банкета – активизации китайского вмешательства в мировую повестку.
С новым миром
Но вопрос в том, понравятся ли китайские действия России. Какие-то, безусловно, понравятся. Так, резкая активизация КНР отрезвит японцев, которые будут меньше упорствовать в курильском вопросе. Это повысит значимость России в глазах КНР – чем более жестким будет американо-китайское противостояние, тем больше Китаю будут нужны российские энергоресурсы (безопасные с точки зрения путей доставки) и гарантированная Москвой стабильность в Средней Азии, не говоря уже о политической поддержке со стороны РФ на международной арене. А значит, Китай будет готов больше за все это платить – инвестициями, технологиями и другими вариантами бартера. Но самое главное – рост агрессивности КНР убедит наконец американцев в том, что у них нет ресурсов для одновременного сдерживания Китая и России, что это сдерживание лишь толкает обоих противников в объятья друг друга. И тогда, возможно, администрация Байдена прислушается к умным людям – и если уж не оставит Москву в покое, то хотя бы привнесет в российско-американские отношения хоть немного рациональности, отказавшись от д'артаньяновского принципа «я дерусь, потому что дерусь».
Однако при всех плюсах китайского внешнеполитического пробуждения у него есть и минусы. Например, более агрессивная политика Пекина приведет ко всплеску военной напряженности в Восточной Азии. Япония, Южная Корея, Вьетнам и ряд других стран, считающих Китай враждебным государством, могут (в условиях все большего недоверия к американскому «зонтику») взять курс на милитаризацию. А в условиях многочисленных территориальных конфликтов и практики установки военных баз на спорных островах в Южно-Китайском море это чревато войной. В том числе и войной не совсем конвенциональной – ведь у ряда государств (той же Японии) милитаризация может проходить с ядерным душком. За Японией сразу же последует Южная Корея – и дальше по нарастающей.
И если кто-то считает, что Россия (эксплуатирующая принцип «дружим со всеми, кто готов дружить с нами, и не дружим против тех, с кем нормальные отношения») может сыграть роль посредника в нормализации отношений между КНР и рядом держав, то она ошибается. Принципиальная позиция Пекина в том, что ему посредники и многосторонние форматы не нужны – он предпочитает решать проблемы со странами на двусторонней основе.
 |
Кроме того, если американцы вовремя не сменят вектор своей российской политики, то в агрессивном американо-китайском противостоянии Москва не сможет сохранить нейтралитет и будет жестко привязана к Пекину – и это ухудшит ее отношения с другими не враждебными ей государствами. Так, в той же Индии (региональном противнике КНР) уже раздаются голоса, что стране стоит меньше полагаться на отношения с Россией из-за ее слишком тесных отношений с Китаем. Аналогичную позицию могут занять и страны АСЕАН. То есть фактически Россия окажется втянута в ненужный ей конфликт со странами, с которыми у нее нет противоречий.
Нужно ли Москве это счастье? Вопрос спорный. Но таковы уж правила мира, где дракон пробудился.
Комментарии (0)