утвердил выделение 80 миллионов долларов на противодействие пропаганде, меньшая часть которых пойдет на противодействие пропаганды радикальных исламистских организаций вроде ИГ*, а большая — на борьбу с «пропагандой иностранных государств, таких как Россия».
Что стоит отметить по этому поводу.
Уничтожить истину. Как Америка победит русскую пропаганду
Есть примета, позволяющая с некоторой долей вероятности вычислить источники информации и конкретных авторов, связанных с теми или иными учреждениями. Скажем, многие авторы вполне надежно опознаются по стилю, причем настолько надежно, что многочисленные попытки разнообразных шутников писать, например, от моего имени в социальных сетях неизменно заканчивались провалом — поскольку, как выяснилось, мой стиль при многочисленных несовершенствах практически не поддается имитации. И это имеет и тот побочный эффект, что, несмотря на многочисленные попытки, мне не удавалось писать в ином стиле.
Да, в принципе при необходимости многих авторов и многие источники информации можно опознать — но далеко не все.
Скажем, чистые репортеры, как правило, значительно менее индивидуальны, чем публицисты, и поэтому опознать источник тех или иных новостей можно лишь в редчайших случаях (хотя, повторю, источник аналитических рассуждений опознается достаточно легко). Я не исключаю, что когда-нибудь будут достигнуты какие-то новые рубежи в деле стилистического анализа, но пока, насколько я наслышан, этот анализ не поддается автоматизации и требует значительных ручных усилий. Так что рискну предположить: если и удастся парламенту США получить на распознавание источников информации и, как они уверяют, дезинформации в десятки раз больше денег, чем сейчас — это все равно не обеспечит достаточной производительности для заявленной цели — эффективной борьбы с ложными новостями.
Я уж не говорю о том, что как показывает весьма обширная статистика, в том числе американская, львиная доля фальшивых новостей исходит из американских пропагандистских источников или источников проамериканских — то есть принадлежащих формально иностранным группам и индивидам, но заинтересованным в процветании Америки больше, чем в процветании собственных стран.
Естественно, для всех, кто знаком с этими источниками, очередная американская инициатива очень живо напоминает формулу «пчелы против меда».
Но даже если будут установлены кластеры, распространяющие информацию, определяемую как «ложная и искажающая истину пропаганда» — как именно бороться?
Вообще говоря, обширный мировой опыт уже показал, что даже явно лживые источники информации существуют достаточно долго.
Просто потому, что когда вы даже указываете на их ложность, это, к сожалению, не мешает появлению все новых людей, просто не знающих о факте лживости того или иного источника. Скажем, в наших краях хорошо известен деятель, с каждым годом привлекающий к своим саморекламным акциям все более юную и несмышленую аудиторию — просто потому, что люди, один раз уже поучаствовавшие в его акциях, чаще всего прямо по ходу событий начинают осознавать, что их используют в ложных целях, но, поскольку страна большая и молодежи много, технология привлечения все новой массовки срабатывает и будет, боюсь, срабатывать еще довольно долго.
Если же нет возможности однозначно доказать лживость того или иного источника — то, как правило, чем дольше вы будете говорить, что это «бяка, не слушай ее», тем больше народу будет задумываться над тем, бяка ли это.
И большая часть разговоров о необходимости противодействия лжи приводит к тому, что ложь доказывать либо не хочется, либо не удается.
Например, когда в Российской Федерации создали комиссию по борьбе с фальсификациями истории, многие аналитики мгновенно предсказали, что эта комиссия будет действовать не слишком долго. Просто потому, что значительная часть членов комиссии придерживается как раз позиций, опирающихся на фальсификацию истории и, соответственно, заведомо неспособны противодействовать фальсификации.
Мне кажется, что судьба тех организаций, что будут финансироваться по новой американской программе, окажется примерно такой же. То есть даже если в российской пропаганде есть какие-то ошибки — те, кто будут ей противостоять, ничем кроме ошибок и нарушений вовсе не отмечены. Я не вижу шансов для них действовать эффективно.
Тут можно привести пример. Известно, что одна из самых бурно рекламируемых ошибок российского телевидения — это история с распятым мальчиком в Славянске, когда в эфир Первого канала выпустили женщину, рассказавшую весьма страшную историю. Уже в следующем выпуске новостей было дано опровержение. Но украинская и проукраинская пропаганда до сих пор твердят о распятом мальчике, потому что других примеров ложной российской пропаганды так и не появилось. О нем говорят уже четвертый год — других возможностей нет. И это назойливое повторение одного-единственного примера говорит о том, что попытки опровергать российские СМИ у Запада более не получаются. Да и этот единственный пример перестали воспринимать всерьез даже те, кто настроен не сильно в пользу России.
Но предположим на секунду, что определенные источники информации определены как «ложные» и блокируются в Америке. Не приведет ли это к установлению «монополии на истину», произвольно присвоенной отдельному кластеру СМИ?
Представление о монополии на истину для американцев совершенно естественно. В силу того, что истиной они не только не располагают, но и не желают располагать. Вся американская политическая риторика опирается на представление об отсутствии абсолютной истины и на то, что истиной следует считать то, что на данный момент выгодно.
Проблема американцев в том, что они уже давно руководствуются теорией, по которой не бывает ошибочных представлений, а бывают недостаточные ассигнования.
И когда они наблюдают очередное расхождение своих представлений с реальными результатами своих действий, они думают не о том, что надо пересмотреть свои действия — а о том, что они пока недостаочно вложили. При таком представлении чем больше заблуждаешься, тем больше тратишь на поддержку собственных заблуждений.
* Террористическая организация, запрещенная в России
Автор:
Комментарии (0)