Во Франции вспоминают о Севрском договоре, а Киев присматривается к тюркскому интегризму
Конфликт из-за принадлежности приграничного шельфа и крупных нефтегазовых ресурсов на стыке Эгейского и Средиземного морей между двумя участниками военно-политического блока НАТО – Грецией и Турцией – в любой момент может перерасти в фазу открытого вооружённого противостояния. Дополнительные факторы, способствующие эскалации напряжённости в регионе – усиливающаяся антигреческая кампания с отчётливыми нотками пантюркизма в Турции на фоне фактического вмешательства в конфликт Парижа на стороне Афин и Никосии.
Несмотря на вялую риторику в поддержку Греции и Кипра, периодически раздающуюся из Брюсселя, уступать Анкара явно не намерена. В очередной раз это подтвердил 26 августа президент Эрдоган:
«Мы призываем наших собеседников успокоиться и держаться подальше от ошибок, которые приведут их к разрушению. Турция не страна, терпение которой стоит испытывать. Если мы говорим, что намерены сделать что-то, то мы это сделаем, и мы готовы к последствиям. Кто готов столкнуться с нами и поплатиться за это, давайте, выходите. Или же уйдите с нашей дороги».
Очевидно, что в случае дальнейшего обострения конфликта функционирование транзитных евроазиатских газо- и нефтепроводов через Турцию может оказаться под вопросом. Уже сегодня поставки газа по трубопроводам «Голубой поток» и «Турецкий поток» сведены к минимуму. Помимо целенаправленной линии на максимальную диверсификацию газовых поставок в Турцию (с уходом от «излишней» зависимости от России и Ирана), речь может идти о завуалированном требовании более активно поддержать позицию этой страны в её острых спорах с Грецией и Кипром.
«…Эрдоган подпитывает сильный в его стране миф о пробуждении Османской империи. Долгое время Европа считала Турцию надежным партнером и даже потенциальным членом ЕС, хотя та оккупировала половину Кипра, государства-члена ООН и Евросоюза. Что еще хуже, Турция возвращается к своим давним мечтам, регулярно посягая на суверенитет соседних греческих островов», – беспокоится французская «Фигаро». В отношении греческих государств Турция «предпринимает сегодня новые нарушающие их суверенитет шаги, чтобы усилить влияние на этой бывшей османской территории». Небезынтересно, что ведущее французское издание вспомнило об столетней давности: «Может, 10 августа 2020 года, в столетнюю годовщину Севрского мира, который ознаменовал собой распад Османской империи, нам следует опереться на международное право и историю, чтобы дать отпор всё более воинственному турецкому империализму?» Так как «султан уже сорвал с шеи галстук», «важно сейчас вернуться к ряду положений Севрского договора, чтобы дать отпор Турции, токсичному геополитическому игроку, который опасно обостряет нестабильность региона и всего мира. На кону честь нашей страны, Франции. Кроме того, всё это перекликается с защитой христиан, которые становятся жертвами османских мечтаний».
О том, как Франция «защитила» христиан и чего стоят её риторические упражнения, хорошо свидетельствуют события в Киликии столетней давности, подписание в 1921 году франко-турецкого договора и аннексия в 1940 году Турцией Александретты, за которой по примерно схожей модели могут последовать и другие районы северной Сирии, в том числе Идлиб. «Анкара подливает масла в огонь сирийского конфликта, чтобы ликвидировать курдское население и практически не скрывает намерение аннексировать север Сирии. Что еще хуже, турецкое правительство без колебаний поддерживает террористические исламистские группы в Сирии, а также экстремистские и ультранационалистические группы в Европе», – перечисляет «Фигаро» источники и составные части турецкого экспансионизма, и помалкивая при этом о вкладе Николя Саркози в сокрушение «режима Каддафи», поддержку «вооружённой оппозиции» в Сирии и т.д. Странно было не видеть очевидное ранее, и теперь турецкие спецслужбы и ЧВК бросают вызов Франции уже в её африканской былой колониальной вотчине. Так, в Мали в ходе последних событий заявили о себе «Чёрные волки», в то время как турецкий лидер пытается в своей публичной риторике рядиться в тогу едва ли не всемирного борца с «колониализмом и угнетением».
Некоторые французские и греческие эксперты предлагают задуматься о путях возвращения Францией своих политических позиций в Сирии, Ливане и, шире, в «Леванте» (Восточном Средиземноморье), коих она лишилась в середине 1940-х годов не без соучастия США, Великобритании и Турции. Безоговорочная поддержка Греции в ее конфликте с Турцией – составная часть таких планов Парижа. Косвенно это подтверждается, весьма оперативной и значительной (при этом политически обусловленной) помощью Ливану в связи , куда отправились даже французские десантники – разумеется, с сугубо мирной, гуманитарной миссией.
Мандаты Великобритании и Франции на Ближнем Востоке, 1920-45 гг.
Истоки острой греко-турецкой пограничной конфронтации, помимо экономической подоплёки, имеют глубокие исторические корни. Одним из итогов неудачной для Османской империи войны с Италией (1911-13 гг.) стал захват последней не только Ливии, но также островов Додеканес (около 2400 кв. км) с примыкающей акваторией на юго-востоке Эгейского моря. Однако границы между Италией и Турцией не были согласованы почти на всём их протяжении, причём неопределённость сохранилась и после распада Османской монархии.
В конце 1944 г. эту островную гряду (где сконцентрировалась часть эвакуированных из «материковой» Греции германских войск) захватили британцы, стремившиеся получить «временную» опеку над стратегически важным районом на стыке Эгейского и Средиземного морей. Турция стала требовать «возвращения» этого архипелага, Лондон отказывался. Советский Союз выступал за передачу Додеканезских островов Греции — участнице антифашистской коалиции и испытавшей на себе итальянскую агрессию в ноябре 1940 года и итало-германскую в апреле-мае 1941 года. Такая позиция сохранялась даже несмотря на развязанный в Греции в 1945-50 гг. британскими оккупантами и поддерживаемыми ими «правыми» властями антикоммунистический террор и на угрозу вторжения в «просоветскую» тогда Албанию.
В 1946 г. британская администрация Додеканеса была заменена греческой, что также не привело к согласованию морских границ в сопредельном с Турцией районе. А с января 1948 г. архипелаг, на основе Парижского мирного договора с Италией (1947 г.) официально был включен в состав Греции. Вступление обоих государств в 1952 году в НАТО на время смикшировало отягощённой тяжёлой исторической памятью приграничные споры. Не претендуя формально на сами острова (до поры до времени?), Анкара активно оспаривает морские границы Греции, находящиеся там только в 3 – 5,5 милях от турецкого побережья.
Разведка на рубеже 1960-х – 1970-х годов британскими и американскими компаниями потенциально крупных запасов нефти и особенно газа в примыкающей к Додеканезским островам акватории привели к обострению этих споров, сопровождавшемуся периодическими военными эксцессами. И хотя посредничество НАТО не позволяло разразиться турецко-греческой войне, события вокруг оккупация летом 1974 года турками северного Кипра (1) после попытки энозиса (присоединения острова к Греции) создали новый узел противоречий, предельно обострившийся по мере разведки шельфовых энергоресурсов. Не сняло проблем и подписание в 1975 году Анкарой и Афинами Хельсинкского заключительного акта с небезызвестным тезисом о нерушимости послевоенных европейских границ. В середине 1990-х и в начале 2010-х годов Греция и Республика Кипр договаривались о совместном освоении шельфа вблизи Додеканеса, а также у северо-западного побережья Кипра, что не было реализовано по причине противодействий Турции.
Нефтегазовые ресурсы Восточного Средиземноморья и Эгейского бассейна
Накал страстей объясняется большими запасами нефти и газа в бассейне Геродот между Грецией, Кипром и Египтом, значительная часть которых находится на территории Греции (в юго-восточном секторе эгейской акватории вблизи островов Додеканес – Прим. авт.). Немалые по объему месторождения нефти найдены и в акватории моря к югу от Крита, «но принадлежат ли эти территории Греции, Египту или Ливии – до конца не определено. Также является предметом конфликта Греции и Турции углеводородный шельф греческого острова Кастелоризо на юго-востоке Эгейского моря (наиболее отдалённый остров архипелага Додеканес – Прим. авт.). Но страны не могут договориться о границах в этих районах» (2).
Турецкое геологоразведочное судно Oruc Reis в сопровождении военных судов и при поддержке с воздуха вошёл в спорный район. Обострение турецко-греческих споров содержит не только экономическую компоненту, являясь составной частью геополитической дестабилизации Восточного Средиземноморья, Ближнего Востока и Юго-Восточной Европы. Дальнейшее развитие событий не в последнюю очередь зависит от реагирования на экспансионистские устремления Турции со стороны соседних стран и великих держав. Как представляется, любые возможные коалиции будут иметь сугубо ситуативный и непродолжительный характер – в силу множественности интересов не только отдельных государств, но и негосударственных субъектов внешнеполитической деятельности (крупные корпорации, трансграничные преступные группировки и т.д.).
* * *
Параллельно «наращиванию мускулов» в Средиземном море, Анкара укрепляет основанный в 1995 году «Тюркский совет» (в составе самой Турции, Азербайджана, почти всех стран Центральной Азии и Венгрии в роли наблюдателя). В частности, имеются планы о создании в рамках этого «этнически» окрашенного блока не позже 2022 года зоны свободной торговли, что неизбежно поставит новые вопросы перед ЕАЭС и, отчасти, перед ОДКБ, куда входят Казахстан с Киргизией. Эта идея продвигается Анкарой вот уже несколько лет, и кое-каких результатов добиться удалось. В частности, сведены к минимуму ввозные и вывозные пошлины в торговле между странами совета, что наверняка способствует легальному и не очень реэкспорту в Россию, Белоруссию и Армению товаров из Турции, а также из Узбекистана и Туркменистана.
Кроме того, о растущем интересе к «Тюркскому Совету» со стороны официального Киева можно было недавно узнать из первого заместителя министра иностранных дел Украины Эмине Джапарова. Ранее она же заявляла о разработке «непубличной» так называемой «стратегии деоккупации Крыма», российская принадлежность которого категорически отрицается и Турцией, и её партнёрами по упомянутому интеграционному объединению. В этой связи, нельзя исключать, что поддержка радикально антироссийски настроенной части крымско-татарского национального движения (обычно ассоциируемой с запрещённым в России «меджлисом») может обрести ещё одну, причём этнически окрашенную институциональную основу. При этом не стоит забывать, что территориальные притязания сторонников пантюркистских воззрений выходят далеко за пределы границ государств «Тюркского совета»…
Алексей Балиев, Андрей Арешев
Примечания
(1) Интересно, что в середине 1960-х годов «оппозиционная» Москве Албания в 1974-м заверяла националистический режим «чёрных полковников» в готовности Тираны оказать Афинам военную помощь в случае прямого военного конфликта Турцией.
(2) Информация российско-греческого аналитического портала «Greek.Ru», 2 февраля 2011 года.
Комментарии (0)