Разгоревшийся конфликт между Россией и Англией имеет под собой множество причин, и уже тысячу раз было сказано, что дело здесь вовсе не в предателе Скрипале, он не более чем повод. Если отвлечься от деталей и текущего политического момента, нетрудно заметить, что демарш Лондона с его бездоказательными претензиями представляет собой виток уже не одно столетие длящегося противостояния между двумя цивилизациями – то тлеющего, то вновь разгорающегося. Однако оно существовало не всегда.
Отклик на
Когда-то история двух стран, напротив, была тесно переплетена не только родственными, но и духовными узами. Речь идет о далеком XI столетии. В том веке викинги – а Рюриковичи их прямые потомки – играли едва ли не определяющую роль в военно-политической и экономической жизни, если посмотреть на карту, своего рода полумесяца, протянувшегося от Британии, через Скандинавский полуостров, восточное побережье Балтийского моря, бассейн Днепра. Полумесяц достигал Константинополя, в котором опору басилевса составляла Варяжская гвардия. По сути это был еще не латинизированный мир, складывавшийся вне цивилизационного пространства созданной Карлом Великим Священной Римской империи и тяготевший (с определенными оговорками) к так называемому Византийскому содружеству. Англия также существовала вне границ римской цивилизации, и к XI веку испытывала большее влияние православной Византии, нежели латинизированной Европы. Такое положение существовало едва ли не с первых веков христианства и, по словам английского православного священника Эндрю Филипса, до нормандского завоевания Английская церковь находилась в полном единении с остальной частью православия. Имели место и близкие контакты с восточным христианством. Так, один из ранних архиепископов Кентерберийских – святитель Феодор из Тарса – был греком, в конце X века в Англии жили греческие монахи.
“Англия, Шотландия, Уэльс и Ирландия были такой же составной частью православного мира, какой являются в последние столетия Греция, Россия, Сербия, Кипр”
Английский православный епископ Каллист (Уэр) писал: «Православие в Британии настолько же современно, насколько и древне. Не стоит забывать, что население Британских островов было обращено в христианство еще до разделения между Западом и Востоком. В свое время Англия, Шотландия, Уэльс и Ирландия были такой же составной частью православного мира, какой являются в последние столетия Греция, Россия, Сербия и Кипр».
Поворотным в истории Англии стал 1066 год, когда после смерти англосаксонского короля Эдуарда в январе на престол взошел Гарольд II Годвинсон. Однако на английскую корону были и другие претенденты. В сентябре на побережье со своими викингами высадился король Норвегии Харальд III Суровый (Хардрад). С исторической точки зрения весьма интересный персонаж.
Соратник короля Олафа II Харальдсона, он сражался вместе с ним в битве при Стикластадире и едва не погиб, а после, вынужденный оставить Норвегию, бежал в Швецию. Некоторое время он, несостоявшийся жених дочери шведского короля Олафа Сетконунга – Ингигерды, жил на Руси и служил Ярославу Мудрому. Собственно, поэтому Харальд и бежал на Русь, по уже вполне проторенной дорожке, обретя покровительство со стороны Ингигерды (Ирины), оставшейся в отечественной церковной истории под именем Анны Новгородской. В Киеве Хардрад предложил руку и сердце одной из дочерей Ярослава – Елизавете. Однако великий князь, бывший человеком не только мудрым, но и практичным, не счел для себя возможным выдать дочь за изгнанника, по сути бродягу. Харальд расстроился, но не отчаялся, отправившись в Константинополь, где поступил на службу в Варяжскую гвардию. Довольно быстро он сделал блестящую карьеру и возглавил гвардейцев, не только прославившись в военных походах, но и поднаторев в тонких интригах. Проведя в Константинополе почти десять лет, Харальд стал хотя бы отчасти человеком византийской культуры. В конце концов разбогатев, он все-таки женился на Елизавете, вернулся в Норвегию и провозгласил себя конунгом. Однако не забыл годы, проведенные в Византии: именно при Хардраде христианство окончательно вытеснило язычество в Норвегии. Соответственно победи в 1066-м Харальд III английского короля, то вполне вероятно, Британия вошла бы в Византийское содружество и уж по меньшей мере стала бы частью православной цивилизации. Но решающее сражение осталось за Гарольдом II, который вскоре потерпел поражение от нормандского принца Вильгельма в «битве при Гастингсе». Впрочем, если бы ее выиграл Гарольд II (а такая возможность была, достаточно сказать, что под нормандским герцогом пало три лошади), история тоже пошла бы совсем иным путем.
Нормандское завоевание Англии напрямую отразилось и на судьбе Варяжской гвардии византийского императора, ибо, как писал историк Оболенский, «в 70-е годы XI века англосаксонские беженцы начали перебираться в Византию и поступать на императорскую службу. По-видимому, к концу того же века личная гвардия императора состояла из англичан. Именно тогда скандинавы, процесс ассимиляции которых на Руси славянами шел полным ходом, начали постепенно исчезать с византийского горизонта». Приведенная цитата лишний раз подтверждает, что православным англичанам в культурном и, если угодно, ментальном плане была ближе Византийская империя, а значит, и Русь, нежели латинизированная Западная Европа, недаром претендент на английский престол Эдуард Изгнанник нашел убежище в Киеве. А правившие в нем два выдающихся великих князя – Владимир Мономах и его сын Мстислав сумели оттянуть во времени почти что свершившийся процесс раздробленности. Какое это отношение имеет к Англии? Прямое. Ведь соответственно женой и матерью названных князей была Гита – дочь Гарольда II.
В XI веке мир быстро менялся, принимая те очертания, которые мы имеем сегодня, когда Россия и Англия в военно-политическом плане, увы, по разные стороны баррикад. Таковы глобальные последствия одного-единственного сражения.
,
кандидат исторических наук
Комментарии (1)