Журналисты и правозащитники стали требовать, чтобы «антинародная власть» защитила их, как соль земли русской, от всяких злодеев, разгулявшихся на этой самой земле.
Хотят, чтобы такие дела, как например дело об избиении журналиста Кашина, расследовались в «особом порядке». Чтобы ужесточили наказания за нападения на журналистов, приравняв это к нападению на правоохранителей. Главный редактор «МК» Павел Гусев предложил за убийство журналиста давать пожизненное заключение. Понятно, журналисты это горячо приветствуют.
То есть правозащитники считают, что ужесточение наказания может предотвратить преступление? Как же так? Эти люди 20 лет на голубом глазу рассказывают, что жестокость наказания только вредит, что наказание должно быть неотвратимым, а не суровым. Что нельзя заключать людей в неволю даже на 5 лет – после этого начинается неотвратимый процесс распада личности (а когда они убивали, то у них с личностью все было хорошо?), что государство не имеет права мстить. Договорились до того, что средний срок заключения будет 3 года, а экономические преступления – административные. И разори ворюга хоть полстраны – отделается штрафом (если сбежать не успеет).
Так вот – оказалось, что правозащитники и журналисты про свою гуманность нагло врали. Как только дело дошло до них, потребовали чуть ли не расстрелов на месте. Они просто все эти годы были на стороне преступников – хотели, чтобы те нас убивали и грабили, а их не трогали и с ними делились. А теперь решили пугнуть убивцев, чтобы те их не трогали!
Больше того. Журналисты и правозащитники возжелали таких же прав, как у чиновников и силовиков.
Если предложение примут – вот где кормушка-то будет! Я первый дам денег редактору какой-нибудь дышащей на ладан «Гальюн дейли ньюс», чтобы меня в спецкоры записал. Буду ходить с красной корочкой и пистолетом!
А вот чего еще хотят русскоязычные правозащитники – как написал один их представитель в своем блоге:
1. Должны быть свобода слова у всех, кто бы что ни говорил. Скажем, можно агитировать за всемирных джихад и убийство всех неверных.
2. Педофилов преследовать – нехорошо. Они детей любят. Если партнер согласен и понимает, что делает (типа не олигофрен и т.д.), то все делается по взаимному согласию, и должно быть разрешено…
4. Если бы не было партизан, подначиваемых НКВД, то немцы во время войны не убивали бы мирное советское население, а относились бы к нему хорошо.
А вообще интеллигенция часто путает слово с делом. Для нее слово – и есть ее дело. Вот сболтнет интеллигент, что надо армию перевести на контрактный принцип – и ходит гоголем: вот я каков! И поливает власти на предмет того, почему это они до сих пор не реализовали его гениальное предложение. А кто-то должен решать вопросы финансирования, законодательного обеспечения, административной организации, жилья для контрактников и т.д.
Но интеллигента это уже не касается. Он свою миссию выполнил. Заявил позицию. Теперь он другим занят: думает, про что бы ещё так же эффектно заявить.
Однако считая своё слово самым важным делом в мире, он категорически отказывается отвечать за дела свои – слова.
Как одна интеллигентка выразилась в своём ЖЖ относительно редактора, попавшегося на наркоте: «Зачем же так с ним? Он виртуозно владеет смыслами. А со смыслами надо бороться только смыслами».
А если насильник виртуозно владеет своими гениталиями, чем с ним бороться по этой логике?
То есть ужесточать наказания надо для «простых людей». А для «непростых» – вообще их отменять. Ибо они, медийная интеллигенция, как те же гопники, категорически не хотят никакой ответственности за содеянное.
Призывать к террору и развязыванию партизанской войны против властей – это свобода слова и право населения на информацию. Мы, дескать, только говорим и пишем. За что гранты дают – то и пишем. Работа у нас такая. Обществу очень нужная. А к террористам мы никакого отношения не имеем! И вообще террористы все хорошие, рукопожатные люди. В отличие от ментов. Сами видели.
А если такой трибун получит трубой по черепу от партизана и террориста (партизаны то, как и террористы, разные бывают) это опять власти виноваты: почему не ловят плохих террористов? И вообще – не происки ли это кровавой гебни?
Но вы, господа пишущие интеллигенты, уж определились бы со своей позицией.
Есть такое мнение – не бывает хороших террористов! Всякий террорист – преступник и враг!
А если считаете, что есть хорошие террористы, которые мочат ментов, и плохие, которые калечат демократов, то не надо удивляться и возмущаться, когда попадете под горячую руку плохого террориста.
Пора запомнить всем, кто раздувает гражданскую войну за гранты и гонорары: на войне как на войне!
По материала
Комментарии (0)