И каких только гадостей не наговорили на киевлян в последние годы? Они, дескать, и «на Майдане скакали», и «дебила мэром избрали», и «под нацистов легли».
Так ли это? Давайте попробуем разобраться.
Позволю себе утверждать, что огромное большинство населения Киева Евромайдан не поддерживало. Могу судить об этом и по личным наблюдениям, и по данным социологических исследований. Согласно опросам, проведённым во время евромайданного действа среди участников «революции достоинства», лишь 12% их назвали себя киевлянами. Причём совсем не факт, что все назвавшие себя так были киевлянами на самом деле. На поверку многие из подобных «киевлян» оказываются недавно перебравшимися в Киев выходцами из села. Устроившись на работу, они не имеют постоянного жилья (снимают комнату или квартиру), совершенно не приобщены к городской культуре, но охотно представляются «городскими» жителями.
Стоит указать и на список «Небесной сотни». Киевлян там единицы, что подтверждает данные опросов. Да и сам внешний вид, говор, поведение «революционеров достоинства» выдавали в них по большей части жителей Западной Украины.
Да, посланцы Евромайдана растекались ночами по спальным районам Киева, будили тамошних обитателей воплями «Киев вставай!», звали на Майдан. Однако мало кто на сии призывы откликался. Поддержка большинством киевлян Евромайдана – это миф и ничего больше.
Точно так же мифом является утверждение о том, что киевляне помогали майданствующим «революционерам», принося им бутерброды и борщики в кастрюльках. Бутерброды и борщики, приносимые сердобольными бабульками, – это из подробностей Майдана 2004 года. В событиях зимы 2013–2014 годов они никакой роли не играли. Из сердобольных бабулек с гостинцами на Евромайдане засветилась разве что Виктория Нуланд (а её к киевлянкам отнести всё-таки проблематично). Кастрюльки же вообще использовались по-другому.
Снабжение «революции достоинства» продовольствием было хорошо налажено. Подвоз осуществлялся грузовым транспортом и в значительных количествах. Вины (или, если хотите, заслуги) киевлян тут нет никакой.
Не стоит обвинять жителей города и в избрании такого городского головы и такого горсовета. Не вдаваясь в рассуждения о том, возможны ли вообще в постмайданных условиях свободные выборы (как по мне, тут и рассуждать не о чем), укажу на некоторые нюансы того голосования.
По состоянию на 16 часов в день выборов явка избирателей по Киеву составляла 20–22%. Но к вечеру она, согласно официальным данным, возросла до 42%. То есть, если верить Киевскому избиркому, за последние четыре часа проголосовало примерно столько же киевлян, сколько за предыдущие восемь. Между тем известно, что обычно те, кто решил принять участие в выборах, стараются проголосовать в первой половине дня.
Никаких вопросов не возникает? Мыслей о массовом вбросе бюллетеней с заранее проставленной «где надо» отметкой не появляется? Об этом, кстати, при подведении итогов голосования сказали даже по киевскому радио. Но мнения сомневающихся проигнорировали, а сами они быстро замолчали.
Теперь о главном – легли ли киевляне под нацистов? Вопрос этот не настолько прост, чтобы отвечать на него сразу однозначно. Хотя многие сторонние наблюдатели именно так и делают – дают однозначно положительный ответ. И указывают на отсутствие в Киеве сколько-нибудь массовых проявлений протеста против правящего режима.
Сам факт отсутствия массовых протестов неоспорим. Вот только есть ли сегодня у киевлян возможности для таких протестов?
Вопрос риторический. Возможностей для протестов, как правило, нет, ибо отсутствует свобода выражения мнений. Правда, покритиковать Порошенко или ещё кого-то из власти можно, это разрешается. Но нельзя сомневаться в «святости» Майдана, посредством которого была установлена такая власть. Как нельзя сомневаться и в том, что «Россия на нас напала». Или в безальтернативности курса на «евроинтеграцию Украины».
Сомневающиеся тут же попадают в разряд «предателей», «врагов Украины», «агентов Путина». А таковых ныне можно совершенно безнаказанно избить, изувечить, а то и убить. Жертв этих преступлений «правоохранительная» система, как правило, не защищает. Преступники же объявляются «патриотами» и «героями». Попробуйте попротестовать (да ещё публично!) в таких условиях!
Впрочем, иногда возможность продемонстрировать своё несогласие с политикой властей всё же случается. И тогда этими возможностями пользуется в Киеве множество людей (наглядные тому доказательства – шествия к Памятнику Славы 9 мая, Крестные ходы на годовщину Крещения Руси). Хотя критики киевлян всего этого «не замечают».
Помимо же этих редких возможностей, люди могут относительно свободно высказываться только в узком кругу. Именно там проявляется сегодня истинное настроение жителей Киева.
Для иллюстрации приведу несколько примеров подобных проявлений, свидетелем которых стал лично.
Малознакомая женщина, от которой я никак не ожидал интереса к политике, сообщила, что прочитала в Интернете мою статью, и с горечью спросила: «Когда уже это кончится?», – имея в виду правление теперешнего режима.
Молодой таксист, осторожно заведя разговор о политике и убедившись, что встретил во мне единомышленника, уже откровенно недоумевает: «Зачем нужно было посылать войска на Донбасс? Ведь там такие же люди, как мы! Наши сограждане!».
Двое молодых парней, с которыми я столкнулся по хозяйственной надобности, узнав, что я историк, стали задавать мне вопросы и, вновь-таки убедившись, что можно говорить открыто, заметили: «Сейчас ведь на Украине истории нет, из Бандеры героя делают!».
Девушка, с которой я общался в первый раз, но которая уже знала о моих взглядах, признаётся: «Для меня Россия и Украина – это одно. Они обе наши!».
Все эти люди при нынешней ситуации вряд ли станут высказываться публично, откровенничать в соцсетях. Но своё мнение они имеют. Это мнение очень неблагоприятно для нынешних властей и обусловлено, прежде всего, не экономическими неурядицами (хотя, наверное, и ими тоже), а неприятием нацизма.
Могу привести примеры и из противоположного лагеря. Пожилой таксист, ярый сторонник евроинтеграции, поначалу приняв меня за своего, сокрушается: «Из всех пассажиров, которых я вожу, только процентов тридцать придерживаются проевропейских взглядов. А остальные 70% – “совки”, сожалеющие о распаде СССР».
Некий субъект алкашно-бомжеватого вида жалуется знакомому (я стоял рядом и слышал весь разговор): «Я два года в АТО был! Возвращаюсь домой, а тёща говорит: “Никакой ты не герой! Ты поехал в Донбасс убивать мирных людей, детей!” А я два года в АТО был!»
Субъекта явно донимала обида, он искал сочувствия, но, между прочим, собеседник никакого сочувствия ему не высказывал, отмалчивался, возможно, тоже имея о «героях АТО» особое мнение.
Продавец на книжном рынке, в прошлом горячий сторонник Евромайдана (я потом почитал в Фейсбуке его посты и комментарии за 2015–2016 годы в поддержку «революции достоинства» и даже с одобрением деятельности сайта «Миротворец»), теперь озадачен запретом на ввоз российских книг и активностью стукачей, рыскающих по рынку в поисках недозволенной литературы: «Мдаа! Эта власть видит угрозу в книге!»
Из таких вот маленьких картинок складывается общая картина настроений в Киеве, весьма далёкая от утверждения «Киевляне легли под нацистов».
Разумеется, и идиллий рисовать не стоит. Жители Киева с ярко выраженными антинацистскими убеждениями не составляют большинства. Но их значительно больше (возможно, в разы больше!), чем нацистов.
Что же касается большинства, то это заурядное «болото», стремящееся приспособиться к любым обстоятельствам, подстроиться под любую власть. Но ведь так было всегда и везде на протяжении всей истории человечества. Нужно ли в данном случае выделять киевлян, чтобы заклеймить их позором? Тем более что не «болото» олицетворяет город, а люди с убеждениями. Они же, повторюсь, в большинстве своём под нацистов не легли.
Другое дело, что судьба Киева (да и всей Украины) решается на ином уровне. Но и в этом вряд ли нужно винить киевлян.
Александр Каревин
Комментарии (0)