Эмоционально, в подробностях рассказать о событиях 18 августа 1997 года у меня вряд ли получится, потому что убийство Михаила Маневича – очень тяжелое для меня событие, личное, без преувеличения – самое драматичное в то и без того драматическое десятилетие.
Тем утром я был на совещании у председателя правительства Виктора Степановича Черномырдина. Не дожидаясь окончания, мне передали записку с просьбой срочно выйти. За дверями меня встретил Владимир Владимирович Путин, на тот момент – заместитель руководителя администрации президента, который сообщил мне об убийстве Миши.
С Мишей Маневичем мы были знакомы лет двадцать, еще с середины 1970-х. В нашей команде тогдашних молодых экономистов он был не только одним из самых интеллектуальных, но и одним из самых интеллигентных. Всегда отличался взвешенностью, продуманностью своих действий, мягкостью и корректностью. Миша не был напористым и жестким и тем не менее к 1991 году сформировал мощный организационный потенциал, который позже проявился в его работе в качестве моего заместителя в Комитете по экономической реформе Ленгорисполкома.
Когда Михаил Маневич был назначен председателем Комитета по управлению городским имуществом (КУГИ), а потом и вице-губернатором Санкт-Петербурга, я был абсолютно уверен, что и по компетенциям, и по человеческим качествам он абсолютно соответствует задачам такого масштаба. Так и оказалось. Юридическо-нормативное обеспечение приватизации в Санкт-Петербурге при Михаиле Маневиче развивалось гораздо активнее, чем в других регионах.
Напомню, Санкт-Петербург вместе с Нижним Новгородом стал тогда лидером среди российских регионов по малой приватизации. Именно здесь мы обкатывали многие наши идеи, Маневич их корректировал, давал замечания, и мы дорабатывали их с учетом его рекомендаций. Очевидно, что Михаил был государственным деятелем федерального масштаба. И если бы не подлое убийство, сегодня он бы точно работал в правительстве.
Очень важно, что город хранит память о Мише: на месте убийства на улице Рубинштейна висит мемориальная доска с подсветкой – приезжая в Питер, я сам регулярно проверяю, как она работает; есть сквер Маневича с памятником в Щербаковом переулке; 249-я школа, в которой учился Миша, носит его имя, и в ней уже 10 лет открыт его музей. На Мишиной могиле, где я постоянно бываю, замечательный памятник скульптора Михаила Шемякина.
Есть и другой предельно важный для меня срез. На похоронах Миши я обещал, что мы достанем всех: и тех, кто спускал курок, и тех, кто оплачивал это своими воровскими деньгами. И несмотря на очень серьезное сопротивление в расследовании уголовного дела, в итоге не только исполнители, но и организаторы, и главный заказчик были найдены и жестоко наказаны.
Комментарии (6)