Зачем Минобороны засекречивало послание для американских коллег
На фото: председатель Комитета начальников штабов ВС США генерал Джозеф Данфорд и начальник Генерального штаба Вооруженных Сил РФ генерал армии Валерий Герасимов (слева направо) во время встречи в Баку, 2017 год (Фото: TASS)
Материал комментируют:
Глава российского Генштаба Валерий Герасимов тайно отправил высшему военному командованию США предложение о сотрудничестве по восстановлению Сирии. Об этом сообщает Reuters со ссылкой на имеющийся в агентстве документ. Позже Российское Минобороны подтвердило факт отправки письма и было раздосадовано тем, что американцы не умеют хранить тайны.
Письмо от Герасимова было передано председателю Объединенного комитета начальников штабов ВС США генералу Джозеф Данфорду после встречи президентов США и России, 19 июля. По сведениям Reuters, в сообщении предлагалось совместно восстановить разрушенную инфраструктуру Сирии, чтобы гарантировать возврат беженцев. Проводить работы было предложено в тех районах, которые контролируются .
«Сирийскому режиму не хватает оборудования, топлива, других ресурсов, необходимых для восстановления страны», — цитата из документа. Однако Вашингтон ожидаемо отреагировал на предложение Москвы «очень холодно». В ответе США, пишет Reuters, высказали мнение, что восстановительные работы в Сирии могут быть проведены только после решения кризиса, то есть после проведения независимых выборов, которые должны пройти под контролем ООН.
Из того, что стало известно сразу напрашивается два вопроса. Первый — почему письмо, в котором не было ничего секретного, всё-таки засекретили? Не потому ли, что не хотели раздражать россиян, которым постоянно твердят, что «денег нет», но на Сирию они почему-то должны найтись.
И второй — если и есть смысл вкладывать средства в восстановление Сирии, то, как сделать, чтобы в итоге эти вложения не пропали впустую, как бывало в нашей истории.
— Если документ, о котором идет речь существует, то я не удивляюсь его секретности, — говорит генеральный директор Института региональных проблем, Дмитрий Журавлёв. — Скорей всего, это соблюдение определённых нормативов — документ из Генштаба России, отправляемый американским коллегам, как правило, не подлежит огласке.
Что касается сути этого документа, то, конечно, для любой страны важно восстанавливать в первую очередь собственную инфраструктуру. Особенно это актуально для России, где огромное число городов и весей нуждается в этом. Чтобы тебя любили в мире, надо, чтобы у тебя было хорошо дома. Тогда меньше придётся искать расположения других стран, они сами его покажут.
С другой стороны, возможно, мирная и стабильная Сирия избавит нас от необходимости в очередной раз восстанавливать некоторые города Кавказа.
«СП»: — Военным образом Россия уже помогла…
— У меня точно те же мысли появляются. В России есть что восстанавливать. И я опасаюсь, не стоит ли за этим желанием помочь Сирии некая традиция ещё с советских времён, когда мы пытались от других стран получить любовь и преданность в обмен на нашу фактически безвозмездную помощь. А вот американцы, которые ничьей любви получить не пытаются, в итоге пользуются гораздо большим влиянием в мире.
И всё же повторю своё даже не утверждение, а сомнение: если мы оставим Сирию разорённой, не получим ли мы такую же Сирию у себя на юге?
«СП»: — Может быть, руководство России имеет в виду, что со временем Сирия будет приносить и доход, как средиземноморский курорт, например? Разговоры об этом шли.
— Береговая линия в Сирии не так велика. Часть её уже занята портами и в том числе нашей военной базой. Поэтому много курортов там не построишь, больших денег на туристах, видимо, не заработаешь.
«СП»: — Хорошо бы ещё, чтобы у нас спрашивали или хотя бы устраивали общественную дискуссию, кому в первую очередь помогать — Йошкар-Оле или Идлибу…
— К сожалению, Россия не столь богата, как Швейцария, которая практически все важные вопросы решает через референдумы. Но такое дорогое удовольствие мы себе позволить не можем. Наверно, необходимо развивать какие-то инструменты, которые позволили бы в большей степени учитывать мнение народа. Но я вас уверяю, они не развиты не только в России, но и во многих странах мира, включая западные. Считается, что выборы — это и есть индикатор того, насколько народ согласен с тем, что делала власть в предыдущий отрезок времени.
— Я считаю, что «тайность» такого рода обращения обусловлена тем, что Россия изначально зашла в Сирию для того, чтобы появилось пространство торга с США, — говорит председатель Наблюдательного совета Института демографии, миграции и регионального развития Юрий Крупнов. — А поскольку пропаганда изображает ситуацию таким образом, что у нас чуть ли не вот-вот дойдёт до боевых столкновений с американцами, то открыто заявлять о том, что мы предлагаем своим почти врагам совместно восстанавливать Сирию, вроде как не очень удобно.
Что касается помощи Сирии, то она необходима. Другое дело, что нужны нестандартные подходы, привлечение инвестиций, в том числе международного капитала. А просто трата денег из российского бюджета — наименее оправданный и эффективный путь.
«СП»: — Не повторяем ли мы ошибки СССР, тратя деньги на «братские страны», в то время как не хватает на себя?
— Повторяю, всё дело в том, как подойти к вопросу. Вложения в Сирию при нестандартном подходе могут дать прибыль. Начать с того, что у неё уникальное географическое расположение. Как ни парадоксально, но именно в Сирии можно применять технологии, которые в дальнейшем могли бы помогать и нам восстанавливать свои территории. Вот только я не вижу сейчас какой-то осмысленной программы ни для Сирии, ни для Москвы, ни для Костромы, ни для Сахалина. Всё делается ситуативно.
Что касается СССР, то как раз я считаю, что разговоры о том, что в позднесоветский период мы швырялись деньгами по всему миру, ничего не получая взамен, неадекватны. Это очередной либеральный миф. Если бы не развалился СССР, а потом не наступили «лихие 90-е», мы были бы едва ли не самой богатой страной мира, владеющей ценными месторождениями в той же Африке. Но воровская власть в 90-е годы продала всё за копейки. Условно говоря, месторождения, капитализацию которых оценивали в 2−3 миллиарда долларов, наши преступные чиновники продавали в десятки раз дешевле, имея при этом огромный гешефт. Вот и сегодня с Сирией стоит вопрос, а не получится ли так, что нашими вложениями воспользуется кто-то другой? Это главный вопрос. А вопрос — надо ли вкладывать в Сирию, для меня не стоит. Надо. Другое дело — как.
Комментарии (0)