О борьбе с опасными инфекциями в СССР kp.ru рассказал легендарный эпидемиолог, инфекционист, академик РАН Виктор Малеев
Анна ДОБРЮХА
Виктор Малеев, советский и российский эпидемиолог, инфекционист, доктор медицинских наук, профессор, академик РАН. Фото: Владимир Гердо/ТАСС
Виктор Васильевич Малеев - всемирно известный советский и российский эпидемиолог, инфекционист, доктор медицинских наук, профессор, академик РАН, лауреат Государственной премии РФ в области науки и техники. С 1970 по 2020 годы участвовал в ликвидации вспышек опасных инфекций в республиках СССР и многих других странах. Боролся с легочной чумой в Индии, лихорадкой Эбола в Гвинее, птичьим гриппом во Вьетнаме. В Советском Союзе врач принимал активное участие в подавлении крупной вспышки холеры в 1970 г. и тогда же впервые применил изобретенный им водно-солевой раствор для спасения жизни больных при обезвоживании. Сегодня этот порошок для разведения в воде (регидрон) продается в каждой аптеке и применяется в каждой инфекционной больнице. А в конце 1980-х благодаря доктору Малееву была предотвращена вспышка чумы в Москве.
Как советскому государству удавалось побеждать или брать под контроль опасные инфекции и чего это стоило? Какие меры можно было бы применить сегодня для борьбы с ковидом? Об этом мы поговорили с академиком, который продолжает работать в Центральном научно-исследовательском институте эпидемиологии Роспотребнадзора.
«ВОШЬ НЕ ДОЛЖНА ПОБЕДИТЬ СОЦИАЛИЗМ»
- В первый же год после установления советской власти, осенью 1918-го был создан противочумный институт в Саратове. По всей стране стали открываться противочумные станции, ПЧС. Тогда же началась активная борьба с тифом, который активно распространялся в гражданскую войну. Везде висел лозунг, слова Ленина: «Или вошь победит социализм, или социализм победит вошь», - рассказывает Виктор Васильевич.
- Если в институте велись исследования, то чем занимались противочумные станции на местах?
- Главная задача - контроль за природными очагами инфекции. Были противочумные отряды, сотрудники которых отлавливали сусликов и сурков-тарбаганов. В их организмах обитает чумная палочка, бактерия Yersinia pestis, а переносят ее блохи.
Чумологи выезжали ранней весной, брали пробы, проводили бактериологические исследования, разрабатывали методы диагностики. Таким образом отслеживались старые, «спящие» природные очаги чумы и выявлялись новые, которые брали под контроль.
- А с больными как поступали?
- Изолировали. Холерные бараки, которые были до революции, переделывали в инфекционные отделения. Лечили тем, что было доступно на том этапе.
ВЬЕТНАМСКИЙ ПАРТИЗАН С ЧУМНОЙ ПАЛОЧКОЙ
- В конце 80-х я работал «на чуме» во Вьетнаме, - вспоминает Виктор Васильевич. - Там эта инфекция была очень распространена, люди крыс ели. Многие болели, умирали, у выживших появлялся иммунитет. Были целые деревни, где у жителей сохранялись чумные бубоны, увеличенные лимфоузлы, и на это уже не обращали внимания.
И вот ЦК КПСС пригласил в СССР коммунистов из Вьетнама отдыхать в санатории в Ялте. Приехали несколько человек, бывшие партизаны. Их поселили в Москве в гостинице «Варшавская», чтобы составить санаторную карту. Делали ЭКГ, брали кровь на анализ. У одного из приехавших поднялась температура, началось воспаление легких. Оказалось, у него был хронический очаг в лимфоузле, где сохранился чумной возбудитель. А здесь пожилой человек поменял климат, долгий перелет, и все обострилось.
Пациента положили в больницу 4-го управления при Минздраве, где лечились высшие чиновники СССР, включая генсеков. Там была доктор, которая раньше работала в Астрахани и знала чуму. Она высказала подозрение, вызвали меня (Виктор Малеев тогда был заместителем директора Центрального НИИ эпидемиологии. - Ред.) А я уже знал чуму по Вьетнаму и сразу подтвердил: да, это она. Поручил всех людей, которые контактировали с больным, изолировать и положить в инфекционку на Соколиной горе, чтобы наблюдать за ними. Меня вызвали в органы и сказали: вы представляете, о чем говорите?! Чума в четвертом управлении! При Сталине вас бы за это расстреляли!
Тем не менее я настоял на карантине для контактных лиц. Им давали антибиотики, наблюдали. Слава богу, у них ничего не было. А заболевший вьетнамский партизан умер. Его похоронили, как положено при чуме: засыпали дезинфектантами, хлоркой и зацементировали могилу.
ПОЛНАЯ ЛИКВИДАЦИЯ «ЧЕРНОЙ УБИЙЦЫ»
В 1919 году в молодом советском государстве был издан декрет об обязательном оспопрививании. Страна поставила задачу искоренить натуральную оспу. Ту самую, которую в средневековье называли «черной убийцей». Декрет установил: за уклонение от прививки либо неисполнение обязанности обеспечить вакцинацию своих несовершеннолетних детей гражданин «подлежит ответственности перед народным судом».
Всеобщая вакцинация привела к тому, что уже к 1936 году оспа была полностью ликвидирована в Советском Союзе. А в 1958 году представитель СССР, директор Института вирусологии им. Ивановского Виктор Жданов на сессии Всемирной ассамблеи здравоохранения внес предложение о запуске программы ликвидации натуральной оспы во всем мире. Советское государство принимало в этом активное участие - поставками вакцин и отправкой специалистов за рубеж. 8 мая 1980 года Всемирная организация здравоохранения официально заявила: «Мир и все его народы одержали победу над оспой». После этого малышам в СССР перестали делать противооспенную прививку - у родившихся в 1981 году и позднее на предплечье уже нет характерного шрама-ямки.
- В Советском Союзе система борьбы с инфекциями была такая, как сейчас в Китае, - рассказывает Виктор Малеев. - Все очень строго, быстро, организация на высоком уровне. Люди были под контролем. Тогда не стоял вопрос: прививаться или нет, никто не спрашивал. Медработники с препаратами приходили в школу, ни о каком согласии родителей на вакцинацию детей и речи не шло. Если где-то возникали вспышки инфекций, моментально вводились жесткие меры, строжайшая изоляция, людей отправляли на карантин в обсерваторы. Это не обсуждалось.
Ярким примером мощи противоэпидемической службы в СССР стала ликвидация очага оспы в Москве в 1959-60 гг. Лауреат двух Сталинских премий художник Алексей Кокорекин съездил в Индию и вернулся с легким кашлем. Успел пообщаться с большим количеством людей, а через время выяснилось, что он болен черной оспой (почему не сработала прививка и была ли она, до сих пор точно не установлено). Болезнь имеет высочайшую контагиозность, передается по воздуху моментально, коронавирусу такое и не снилось. Медицинские историки с изумлением и восхищением описывают беспрецедентные меры, которые были приняты в Москве в кратчайшие сроки. Задействовали силы Госсанэпиднадзора, Минздрава, КГБ, МВД, Советской армии. Выявили 9 342 контактных лица, которые потенциально могли заразиться, в том числе по цепочке. Первичных контактеров, около 1 500 человек посадили на карантин. Срочно организовали поголовную вакцинацию жителей Москвы и Подмосковья (со временем иммунитет от прививки, сделанной в детстве, ослабевает). В течение полутора недель были привиты около 10 млн человек.
БЕЗ ПРОТИВОХОЛЕРНОЙ ПРИВИВКИ - НИ В ПОЕЗД, НИ НА ПАРОХОД
25 июля 1921 года было принято Постановление Совета народных комиссаров о мероприятиях против холерной эпидемии. Документ за подписью председателя СНК Владимира Ульянова (Ленина) предписывает:
* Запретить без предварительной противохолерной прививки посадку пассажиров на железнодорожных и водных путях (кроме пригородного сообщения) — в районах и губерниях, охваченных эпидемией, а также пассажиров, едущих туда.
* Провести обязательную противохолерную вакцинацию всего медицинского и санитарного персонала, всех агентов Народного комиссариата продовольствия и других ведомств и организаций, сопровождающих продовольственные грузы, всех служащих и рабочих железнодорожного и водного транспорта, занятых по движению поездов и пароходов.
* Чрезвычайным комиссиям предоставить право по соответствующему представлению здравотделов распространять обязательную противохолерную прививку и на другие группы населения в местах, охваченных эпидемией.
- Прививались от всего - от чумы, от холеры (по эпидпоказаниям), от оспы, - рассказывает Виктор Малеев. - Те прививки были не чета нынешним от ковида. Гораздо более тяжелые, температура подскакивала до 40 градусов, сильные боли в руке. От противооспенной вакцины оставался шрам. Когда я выезжал на ликвидацию легочной чумы в Индии и привился от этой инфекции, состояние было такое, как будто перенес саму чуму.
- Виктор Васильевич, что, на ваш взгляд, сыграло главную роль и позволило Советскому Союзу взять под контроль опасные инфекции?
- Была жесткая, работающая система контроля за всем. Для борьбы с инфекциями это хорошо, а вот для жизни в целом, наверное, не очень. Такой свободы, как сейчас, не было. А когда она появилась, то и возможности для контроля, в том числе за возбудителями инфекций, диагностикой, вакцинацией снизились. Такова наша жизнь.
Читайте на
Комментарии (0)