Лукашенко против европейских ценностей

Рихард Вагнер, Александр Куприн и платоновский гной?

Любимая тема российских евреев: в Израиле Рихард Вагнер (еврей-полукровка) запрещен, потому что его музыку любил Адольф Гитлер. Надо же, такое заявить, при том, что российские, американские, эскимосские евреи… почему-то вполне рады тому, что любил Адольф Гитлер – музыку Вагнера!
Еще раз, это все-таки интересно: евреев в России не коробят музыкальные вкусы Гитлера, а евреев в Израиле коробят???
Художественные предпочтения Гитлера евреи, кроме израильских… очень даже, очень даже… признают музыкальные вкусы Адольфа.
А что же на деле: наибольшую ненависть у «евреев пишущих» вызывают рассуждения Вагнера (написал Вагнер целую статью!) о неспособности евреев почувствовать немецкую душу на примере исполнения хором еврейских мальчиков немецких народных песен.
Все точно поют. – писал Вагнер. – Даже в ноты попадают. – Но, совершенно не чувствуют еврейские мальчики духа немецких народных песен!

Рихард Вагнер: «Евреи говорят языком той нации, среди которой они живут, но говорят всегда, как иностранцы».

Андрей Белый: «Много лет «интернационалисты» замалчивали Вагнера… кто стремится «интернациональной культурой» отделить плоть нации от ее духа, так, чтобы плоть народного духа стала бездушна, а дух народный стал бесплоден? Кто, кто эти оскопители?
Это — пришлые люди главари национальной культуры оказываются чуждые этой культуре люди; конечно, не понимают они глубин народного духа в его звуковом, красочном и словесном выражении. И чистые струи русского языка засоряются безличным эсперанто из международных словечек, и далее: всему оригинальному объявляется бойкот.
Общая масса еврейских критиков совершенно чужда русскому искусству, пишет на жаргоне и терроризирует всякую попытку углубить и обогатить русский язык.
Если принять, что это все «законодатели вкусов» в разных слоях общества, то становится страшно за судьбы родного искусства.
Все крупные литературные предприятия России или принадлежат евреям, или ими дирижируются; вырастает экономическая зависимость писателя от издателя, и вот — морально покупается за писателем писатель, за критиком критик.
И эта зависимость писателя от еврейской критики строго замалчивается: еврей-издатель, с одной стороны, грозит голодом писателю; с другой стороны — еврейский критик грозит опозорить того, кто поднимет голос в защиту права русской литературы быть русской и только русской.
А.И.Куприн: «Все мы, лучшие люди России давно уже бежим под хлыстом еврейского галдежа, еврейской истеричности, еврейской повышенной чувствительности, еврейской страсти господствовать, еврейской многовековой спайки, которая делает этот избранный народ столь же страшным и сильным, как стая оводов, способных убить в болоте лошадь. Ужасно то, что все мы сознаем это, но во сто раз ужасней то, что мы об этом только шепчемся в самой интимной компании на ушко, а вслух сказать никогда не решимся. Можно иносказательно обругать царя и даже Бога, а попробуйте-ка еврея!?
Ого-го! Какой вопль и визг поднимется среди этих фармацевтов, зубных врачей, адвокатов, докторов, и, особенно громко, среди русских писателей, ибо, как сказал один очень недурной беллетрист, Куприн; каждый еврей родится на свет божий с предначертанной миссией быть русским писателем.
Евреи - это банда литературной сволочи.
Один парикмахер стриг господина и вдруг, обкорнав ему полголовы, сказал "извините", побежал в угол мастерской и стал ссать на обои, и, когда его клиент окоченел от изумления, фигаро спокойно объяснил: "Ничего-с. Все равно завтра переезжаем-с". Таким цирюльником во всех веках и во всех народах был жид с его грядущим Сионом, за которым он всегда бежал, бежит и будет бежать, как голодная кляча за клочком сена, повешенным впереди ее оглобель.
И что бы ни надевал на себя еврей: ермолку, пейсы и лапсердак, или цилиндр и смокинг, крайний ненавистнический фанатизм, беспросветную, оскорбленную брезгливость к гою (свинья, собака, гой, верблюд, осел, менструирующая женщина - вот "нечистое" нисходящими степенями по Талмуду).
И потому каждый еврей ничем не связан со мною: ни землей, которую я люблю, ни языком, ни природой, ни историей, ни потом, ни кровью, ни любовью, ни ненавистью. Потому что в еврейской крови зажигается ненависть только против врагов Израиля.
Если мы все - люди, - хозяева земли, то еврей - всегдашний гость. Оттого-то и смешно, что мы так искренне толкуем о еврейском равноправии.
И оттого-то вечный странник, - еврей, таким глубоким, но почти бессознательным, инстинктивным, привитым 5000-летней наследственностью, стихийным кровным презрением презирает все наше, земное.
Оттого-то, в своем странническом равнодушии к судьбам чужих народов, еврей так часто бывает сводником, торговцем живым товаром, вором, обманщиком, провокатором, шпионом, оставаясь честным и чистым евреем.
Но есть одна - только одна область, в которой простителен самый узкий национализм. Это область родного языка и литературы. А именно к ней еврей - вообще легко ко всему приспосабливающийся - относится с величайшей небрежностью.
Кто станет спорить об этом?
Ведь никто, как они, внесли и вносят в прелестный русский язык сотни немецких, французских, польских, торгово-условных, телеграфно-сокращенных, нелепых и противных слов. Они создали теперешнюю ужасную по языку нелегальную литературу и социал-демократическую брошюрятину. Они внесли припадочную истеричность и пристрастность в критику и рецензию. Они же полезли в постель, в нужник, в столовую и в ванную к писателям.
Ради Бога, избранный народ! Идите в генералы, инженеры, ученые, доктора, адвокаты - куда хотите! Но не трогайте нашего языка, который вам чужд, и который даже от нас, вскормленных им, требует теперь самого нежного, самого бережного и любовного отношения. Вы его обоссали, потому что вечно переезжаете на другую квартиру.
Эх! Писали бы вы, паразиты, на своем говенном жаргоне и читали бы сами себе вслух свои вопли. И оставили бы совсем-совсем русскую литературу. А то они привязались к русской литературе, как иногда к широкому, умному, щедрому, нежному душой, но чересчур мягкосердечному человеку привяжется старая, истеричная, припадочная блядь, найденная на улице, но по привычке ставшая давней любовницей.
И держится она около него воплями, угрозами скандала, угрозой отравиться, клеветой, шантажом, анонимными письмами, а главное - жалким зрелищем своей болезни, старости и изношенности.
И самое верное средство - это дать ей однажды ногой по заднице и выбросить за дверь в горизонтальном положении.
А.И.Куприн, 18 марта 1909 год.
Яков Клацкин в догонку к Вагнеру…
Еврей Яков Клацкин о евреях пишет следующее: "Они, в первых стадиях ассимиляции, вредны не только для своего еврейского народа, от которого они окончательно не отошли, но они вредны и тому народу, в который они хотят войти для властвования над ним.
Они часто мутят источники чужой Культуры, опошляя её, хотя кажется, что они проникают в её глубины. Этим они оскорбляют её основы. Они остаются большею частью поверхностными или делаются разрушителями к злостными насмешниками.
- Их сила - издевательство и ирония.
Самовлюбленное мудрствование, всезнайство. Обо всем... Всегда около, без проникновения в сущность...
Они, еврейские ассимилянты, очень любят быть космополитами. Беспочвенные, они не чувствуют тайных сил народного гения.
Они мутят - ибо презирают - силу организованного общества. Соглашательские души, не понимающие святости понятий самобытности и неповторяемости. Они всезнайки. Они нигде и всюду дома. Они очень любят быть радикалами и самыми передовыми среди передовых. Они очень любят быть нигилистами, обесценивателями и разрушителями.

Нагие души банкроты, потерявшие свое национальное имущество - они не находят покоя, оторванные звенья исторической цепи.
Что есть такое "писатель" Андрей Платонов?
Андрей Платонов горячо приветствовал революцию, кровавое преступление, совершенное его братьями-иудеями. Более того, принял активное участие в гражданской войне, помогая уничтожить русскую власть.
Вот и объяснение того, как мог такой неизлечимый литературный урод Платонов, в перестройку стать широко известным писателем. Очередной пузырь, надутый его соплеменниками.
- Виктор Шкловский - писатель, еврей помогал Платонову в продвижении в литературе
- Лукач - философ, венгерский еврей, его отец, банкир Йожеф Лёвингер, близкий друг Платонова
- Михаил Лившиц - литературовед, еврей также дружок Платонова, помогал Платонову
- Евгения Таратута, ее отец – Александр Таратута (Овсей Меер Гершкович), по ее просьбе (?!) в честь Платонова был назван астероид (3620) Platonov, открытый 7 сентября 1981 года.
- Иосиф Бродский, еврейское насекомое, посмел поставить Платонова в один ряд с Достоевским?!
- А теперь о разрушительном безобразии в литературе, которое творил Платонов.
- Нижеприведенный анализ написан литературоведом Юрием Иосифовичем Левиным, который в конце своего рассуждения об уродстве стиля Платонова, вместе с тем пишет: "В творчестве Андрея Платонова форма и содержание составляют единое, неразрывное целое, то есть сам язык платоновских произведений является их содержанием". То есть, Юрий Иосифович оценивает литературу Платонова положительно?!
"Отворил дверь в пространство», «его тело отощало внутри одежды»), использование (синтаксически неправильных) конструкций типа «глагол + обстоятельство места» («думаешь в голову», «ответил… из своего высохшего рта», «узнал желанье жить в эту разгороженную даль»), употребление предельно обобщённой лексики («природа», «пространство», «погода») вместо конкретных пейзажных описаний («Прушевский осмотрел пустой район близлежащей природы», «старое дерево росло… среди светлой погоды»), активное использование придаточных причины («наступила пора питаться для дневного труда»)".
Может ли Платонов не издеваться над русским языком – нет, не может Платонов не издеваться над русским языком!!!
...когда читаешь подобное, ощущение вони!
Так и думаешь: мы готовы содержать вас, «избранные», работать на вас, паразитируйте и дальше, но только не трогайте наш русский язык!!!